Александр Круглов (Абелев). Афоризмы, мысли, эссеСЛОВАРЬНа главную страницу сайта | Приобрести Словарь | Гостевая книга А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О Па Пр Р Са Со Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я ПРИЛОЖЕНИЯ: Что такое 1) гуманизм 2) разум 3) достоинство 4) призвание 5) природа человека ИЗБРАННОЕ СЛОВНИК ФАКТ | ФАЛЛИБИЛИЗМ | ФАЛЬШЬ | ФАМИЛЬЯРНОСТЬ | ФАНАТИЗМ | ФАНТАЗИЯ | ФАНТАЗИЯ И ВООБРАЖЕНИЕ В ИСКУССТВЕ | ФАНТАСТИЧЕСКОЕ | ФАРИСЕЙСТВО | ФАРС | ФАТАЛИЗМ | ФАТАЛИЗМ: РОК И СУДЬБА | ФАШИЗМ | ФЕНОМЕН, ФЕНОМЕНОЛОГИЯ | ФЕТИШ | ФИЛАНТРОПИЯ | ФИЛИСТЕРСТВО | ФИЛОСОФ | ФИЛОСОФИЯ | ФИЛОСОФСКАЯ ВЕРА | ФИЛОСОФСКАЯ СИСТЕМА | ФИЛОСОФСКИЙ ВОПРОС | ФИНАЛИЗМ | ФОРА | ФОРМА | ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ | ФОРМАЛИЗАЦИЯ | ФОРМАЛИЗМ | ФОРМАЛИЗМ (АВАНГАРД) | ФОРМАЛЬНОЕ | ФОРМАЛЬНОЕ И СВЯТОЕ | ФОРМАЛЬНОСТЬ | ФОРТУНА | ФРАЗА | ФУНКЦИОНАЛЬНОСТЬ
ФАКТ– нечто существующее и доступное для наблюдения; явление установленное, но не интерпретированное, не объяснённое (причём явление – это может быть и событие, и видимая закономерность). Факт – это, таким образом, то в мире, что мы только описываем, независимо от того, как можем и можем ли вообще истолковать (объяснить).
– это нечто достоверно знаемое, достоверный минимум известного: убеждающее в своей достоверности самим своим существованием и одним им. Факт – понятие исключительно противоречивое. Ведь только воспринять явление – значит уже как-то интерпретировать его, причём в собственной субъективной системе координат... Учитывая это, можно определить факт как – – то инвариантное, что остаётся в любых допустимых интерпретациях, и даже – вопреки сказанному вначале – – это явление, интерпретированное (объяснённое) достоверно… Факт – это и «достоверно существующее», и «достоверное доказанное». • Обнаруженные и сформулированные нами законы природы – это, по большому счёту, тоже факты и только факты: мы знаем, каким образом природа действует в определённых случаях, но не знаем, почему она так действует. Однако эти законы – факты, в свете которых можно интерпретировать другие факты. • Можно сказать даже, что науку интересуют «только факты», а не интерпретации. Но её интересуют факты, интерпретирующие факты. • Что значит: «я верю только в факты»? – Возможно, наивность: неумение видеть, что любой факт дан нам в восприятии, следовательно, уже в какой-то интерпретации. Возможно, самоуверенность – вера в свою исключительную способность понимать факты правильно. Третий вариант – сказанное непрямо: мне неинтересно, что вы думаете – расскажите, что видели, а думать я буду сам. • Единственный «голый факт» может состоять в том, что нечто определённое существует, но что именно – это уже вопрос интерпретаций. • Факт в «минимальном» определении: «нечто существующее и доступное для наблюдения». – Но даже такой факт – ещё «не факт». Пусть нечто существует, но что именно – вопрос интерпретаций. Пусть это нечто наблюдаемо, но если закрыть глаза, то, пока не откроешь их снова, в факт приходится всё-таки «верить». • Слова, поступки – вот факты, в которых их неразрывность с интерпретациями особенно очевидна. • …И всё-таки есть в факте нечто, что коренным образом отличает его от предположения. Факт – это то в явлении, что остается неизменным при любых его истолкованиях (покуда однозначное истолкование не найдено; когда же таковое находится, оно само становится фактом). • Всякое, самое чистое описание привносит своё истолкование, и всё же «факт остаётся фактом». Факт – то, что «остаётся». • Объективность – это то, чего нельзя изменить или устранить одним желанием, исключающее произвол; факт – это дающая о себе знать объективность. • Познание делит мир на субъект и объект познания, следовательно, уже и постулирует существование внешнего мне объективного мира. • Субъект не порождает объект, а оба они порождаются чем-то – что, во всяком случае, существует. Мир – это «факт»; субъект и объект – его манера себя интерпретировать. • Для субъекта нет ни в мире, ни в «я» ничего, кроме объектов. • Объективность трудно отграничить от сознания потому, что сознание – тоже объективность. И на что бы я ни взглянуло в самом себе, как обозреваемое тут же, тем самым, превращается в объект. В неистолкованный факт. • Без теоретической работы к факту не пробьёшься. Скажем, что небо «синее» – это не факт (для дальтоника, может, оно и красное). Факт – характеристика световой волны, проходящей через атмосферу. • Факт – это «что» без «почему», «зачем» и «как мне это понравится». • Факт – это ещё не осмысленная очевидность.
• Светлая голова и из ложных фактов делает правильные выводы. • Интуиция находит вывод, а потом уж ищет себе обоснований; как часто величайшие прозрения основываются на ложных, будто подогнанных фактах. • Упрямее фактов только глупость. • Истина – это осмысленное с достоверностью факта. ФАЛЛИБИЛИЗМ– идея, что всякое разумное познание, включая научное, есть только процесс восхождения к достоверности, и потому на каждом своём этапе принципиально допускает неполноту и ошибки – и это отнюдь не роднит знание с верой, как может показаться (по признаку неизбывно недостаточной достоверности того и другого), а отличает разумное знание от веры, необходимо догматичной (то есть как раз настаивающей на своей окончательной достоверности). Идея имманентного прогресса познания, предполагающая признание неполноты и в этом плане ошибочности каждого наличного знания, и обеспечивающая возможность их дальнейшего исключения. • Всякое теоретическое знание есть предположение, с достоверностью от минимальной (вера) до максимальной (силлогизм, тавтология). • Вера есть допущение (игнорирование возможности) ошибки по определению; логика же может ошибаться лишь в принимаемых аксиомах – то есть опять же лишь в том, во что верит. • Когда ошибается вера, виновата вера. Когда ошибается разум, виноват не разум, а его недостаток. Который только он сам и в силах восполнить. • Достоверные факты обнаруживаются в испытании теорий, которые и не могут быть достоверными. • «Человеку свойственно ошибаться». Ошибается и тот, кто ничего не делает. ФАЛЬШЬ– ненастоящее, неподлинное; деланность, явно подменившая непосредственность и искренность, и заставляющая подозревать какую-то манипуляцию с партнёрами или прямой их обман.
• Поведение человека среди людей естественным образом «делается», оно должно что-то скрыть и что-то продемонстрировать; и место фальши скорее не там, где что-то скрывается, а там, где показывается. – Фальшь – что напоказ. • Фальшь исключительно для личного употребления – это мечтательность. • Фальшь – это театр в жизни.
• И в театре и в жизни фальшь происходит от плохого понимания роли и от плохого понимания себя. • Всякое поведение – игра, а фальшь – это переигрывание. • Фальшь несоответствия Я и принятой им роли – это ещё, так сказать, полфальши; её максимум – гибель Я в роли, то есть скорее полное соответствие. • Выступать в ролях – необходимо и естественно; фальшь – это впадать в них. • В аплодисментах особенно нуждаешься, если играешь не свою роль; и первая же неудача – полное фиаско. • Подозрение в фальши так обидно! – ведь фальшивый старается для вас... • Неблагодарность особенно досадна фальшивым – она заставляет их сожалеть о напрасно придуманных добрых чувствах. • По сути искренен только эгоизм – верит эгоист, по форме искренне только хамство – верит хам...
• Не сомневается только глупость или фальшь.
• Искренняя вера себя не замечает: она думает, что знает. Как только человек сказал: я верю, – он сознался: не остановлюсь перед фальшью. • Фанатик – не тот, кто верит, а тот, кто подрядился верить. • Фанатизм – это фальшь тупая и злая. • Религиозная интонация (звучание голоса) – фальшь. • Враль врёт, даже когда это не требуется. Фальшивый фальшивит, даже когда не врёт. • Врут из расчёта, фальшивят из кокетства или тщеславия. • Главная корысть фальши – произвести впечатление. • Ложь корыстна, фальшь тщеславна. • Фальшь – это не ложь, но где фальшь, там и лжи ждать недолго. • Фальшь, без искусства скрывать от себя собственные намерения, не живёт. • Секрет – когда истина известна одним и не говорится другим. Но есть и такие секреты, когда истина как будто известна всем и не говорится никем, – этакий договор о совместной фальши. Разглашать их – либо глупость, либо подвиг. • …Пришло время сказать то, что всем известно. • Правда есть неудобная наивность. • Всей истины люди знать не могут. Всей правды люди знать не хотят. ФАМИЛЬЯРНОСТЬ– посягательство на те исключительные права на вас, которые имеют друг на друга только близкие.
Иная фамильярность, если только это не упомянутое вымогательство близости из каких-то корыстных видов, хоть и создаёт неловкость, но бывает скорее трогательна, чем возмутительна. Ведь все люди вправе на близость, просто не у всех со всеми она получается.
– поведение, оскорбляющее отношения престижа, иерархию; унижение низшим высшего незамечанием различий; если положение пренебрегающего различиями ниже, тогда он должен быть хотя бы «сват или брат». • Фамильярность, которая не создает неловкости – очень милое свойство, и называется, кажется, дружелюбием. • В предположении близости, самом по себе, ничего оскорбительного нет; эта близость ощущается и со всякой доброй собакой… • Дурная фамильярность не в том, чтобы предполагать ещё не возникшую близость с другим человеком – это, скорее, доверие; она в том, чтобы симулировать близость, вторгаясь в чужое личное. • Высшая степень дурной фамильярности – вымогательства близости, которой нет – это, кажется, изнасилование. • Лезть в личное не имеет права никто; но близкие – это те, кто сам, отчасти, и составляет его содержание. • Хорошие отношения конечно же простираются глубже в личное другого, чем это позволяют уважительные отношения; и фамильярность этим пользуется в каких-то своих целях. • Особенно фамильярничает любопытство. ФАНАТИЗМ– вообще говоря – должное отношение к абсолютной истине или ценности, в предположении, что обладаешь ими, ведь всякий наш долг, если только он до конца ясен, требует от нас всего, полного служения. «Должен, значит, можешь». Вот только до конца ясен наш долг никогда не бывает. Совесть первая и указывает нам на это; отсюда и заповедь «не суди». Любое моральное правило само по себе есть вполне понятный долг, но и ни одна ситуация не может быть исчерпана одним правилом – ни в одной ситуации ни одно правило всего долга не составляет. Учесть же всё должное, а не первое очевидное или то, что мы почему-либо заведомо решились предпочитать – значит уже «пойти на компромисс»... Соответственно, фанатизм – это шоры, или – – принципиальное равнодушие ко всем аспектам преследуемой цели или решаемой проблемы, кроме их «сверхценного» аспекта, – одержимость вооружается равнодушием, а не противостоит ему («Формулы»). Фанатизм есть, как видно из сказанного – – в моральной плоскости то же, что в теоретической – догматизм. Иначе говоря, догматизм – уже фанатизм; фанатизм из догматизма следует, он, так сказать, долг совести догматика.
– догматизм озлобленный. Кстати говоря – – всякая сознательная борьба с сомнением (которого даже самый мирный догматизм не может себе позволить) есть уже фанатизм, потому что способность усомниться и составляет нашу способность к более полной истине, чем любая из тех частных истин, что способна нас захватить. (Потому, как только вера перестает быть всего лишь тем, во что лично мне или лично тебе легче всего верится, и становится религией – делом общим, делом долга – она обязана стать фанатичной, «слепой». Это всего лишь, как и было сказано в самом начале этого эссе, должное отношение к абсолюту.) • Буква в ущерб духу – разновидность фанатизма, то есть, значит, разновидностью фанатизма является ханжество. • Призвание «борьба за идею» состоит из двух: а) борьба и б) идея. Борьба по своему настрою всегда являет одно и то же (драка), а вот идеи могут быть самыми разными, так что дело оказывается будто и не в них… • Фанатизм – в броне равнодушия. • Равнодушие и фанатизм – явления, скорее, одного порядка; их общий недруг – совесть.
• Одержимость может быть и спокойно-уверенной. Фанатичным делает одержимого натиск не подпускаемых к душе сомнений. • Совесть – то же, что сомнение, со-ведение: навязчивая зрячесть к тому, чего нам не хочется знать, в частности, чего не позволяет видеть «долг» или идея. – Причём человек долга видит в моральных проблемах лишь то, чего не поленится разглядеть, а его разновидность, фанатик – лишь то, что решится видеть. • Равнодушие – это «плевать на всё», фанатизм – «на всё, кроме…», а совесть – в том, чтобы не «плевать» ни на что. Избирательность фанатизма будто бы сближает его с совестью, но на самом деле ожесточённость, порождаемая этой избирательностью, уводит его от совести в противоположную сторону.
• Фанатизм идейный состоит из ограниченности и властолюбия, в разных пропорциях: у идеологов почти из одного властолюбия, у масс – почти из одной ограниченности. • Фанатики – скорее не вожди, а ведомые; вожди-то – если и фанатики, то, так сказать, фанатики цинизма. Вожди – циничные творцы фанатиков. • «Ты фанатичен, значит, не прав». • Догматизм – логическая формула фанатизма. • Ограниченные делятся на фанатиков и тупиц, плюс все возможные переходы из одного в другое. • Тупость сильнее страсти. Поистине ужасен их союз – фанатизм. ФАНТАЗИЯ(в дополнение к статье «Воображение») • Т. Манн: «Иметь фантазию – не значит выдумывать то, чего нет, а значит считаться с тем, что есть…» – Так говорит художник. Обычный человек, напротив, фантазирует тогда, когда не в силах вместить реальное. • Воображение: творчество, в процессе которого натыкаются на открытия. Например, романист изобретает ситуации, которые раскрывают характеры. Он – «инженер», но не «душ», а ситуаций; по душам он, скорее, «учёный». • Писатель сочиняет правду. • Думать – значит ощущать в воображении. • Развитая фантазия бывает непослушной, творческой или – гениальной: одновременно непослушной и творческой. • «Глухой не услышит, так выдумает»: прислушивание, приглядывание к неопределённости – мощнейший стимул фантазии, работы подсознания.
• «И высочайший гений не прибавит / единой мысли к тем, что мрамор сам / таит в избытке, – и лишь это нам / рука, послушная рассудку, явит» (Микеланджело). – Это значит: даже если художник вообразит, что гений – это только «рука, послушная рассудку», всё равно главное в творчестве – это воображение, способность черпать из под-, несознательного: покажется, что «мрамор сам…» • Воспоминания – грёзы; воспоминания – язвы и укоры; воспоминания – надоедливые мухи... Воображение – грёзы; воображение – подозрения и страхи; воображение – мухи… • …Мечтавшееся сбылось, как злая пародия на него. • «Фантазировать» – «врать без удержу»; «врать безо всякой корысти». ФАНТАЗИЯ И ВООБРАЖЕНИЕ В ИСКУССТВЕПереход к статье «Фантазия и воображение в искусстве» ФАНТАСТИЧЕСКОЕ– плод художественного воображения, заведомо порвавшего со знакомой нам реальностью, но не с содержательностью (в отличие от абстрактного), и не с логической когерентностью (в отличие от сюрреалистического), – и потому способный стать полноценным художественным образом (метафорической моделью для осмысления человеческих реальностей). ФАРИСЕЙСТВО– богоугодность, в ущерб человечности (ханжество);
То и другое – – особый вид лицемерия: тщеславие, властолюбие или корыстолюбие, прячущиеся за религиозное или моральное рвение.
• К правилу нужна зрячесть, а фарисеи, напротив, настаивают на слепоте. • Следовать моральному правилу, а не моральной (доброй) цели – это значит закрыть на цель глаза, а нужно это бывает лишь в том случае, когда подлинной целью поступка является не добро. • Фарисейство – это бесчеловечная богоугодность, набожное бездушие, безжалостная нравственность. • Бог моральный у фарисея превращается в священное неприкасаемое правило – «Закон»; а надо – в совесть и жалость. • «Бог есть любовь» – это значит, что «человек человеку бог». «Любви не имея», не найдёшь и Бога, а имея любовь – Бог уже, как лицо, не нужен, персонально Богу ничем нельзя угодить. Но именно это и тщатся сделать фарисеи. • Прообраз и предел всякого фарисейства – принесение праведником в жертву собственного сына: подвиг богоугодности ценой человечности. • Архаичный Бог гонит разум, оставляя религиозному рвению лишь долг благоговеть и подчиняться, что значит – служить форме. И это оказывается весьма на руку человеческой недобросовестности, фарисейству. • «…Препоясав чресла истиною, и облекшись в броню праведности…» (Из Павла). – Превратить учение Христа в религиозную догму – значило, по необходимости, фарисеизировать его, направить его букву против его же духа. Когда наша моральность не делает нас чувствительнее, не срывает кожу, а, напротив, одевает в броню – броню на совести – это фарисейство и есть… • Человек способен делать что-то полностью бессмысленное лишь тогда, когда верит, что в этом состоят его обязанности, как полностью бессовестное – лишь тогда, когда верит, что в этом его долг. • Истина всегда – вопрос открытый. Потому человек не успокаивается в своих поисках истины, пока не остановится на какой-нибудь лжи. То же и совесть: она тревожит, пока не превратится в мёртвую принципиальность. • Добро всегда проблема, а не решение.
• Невозможно, чтобы в наших глазах не было «сучков» – кто из нас «без греха»? Но тот, кто заметит и осудит «сучок» сперва не у себя, а «в глазе брата», не чувствует в своём глазу уже настоящего «бревна»: ибо в таком случае его собственный «сучок» осложняется лицемерием.
• Судить – значит зарекаться. Не зарекайся, а особенно не суди – за первое будет стыдно, а за второе ещё и совестно. • Не суди, да не опозоришься сугубо. • Не судите, ибо себе, по совести, уже придётся отмерять двойной мерой. • Абсолютно моральное требование, задача, а не моральная норма. То есть не буква, а дух. Конкретно – необходимость иметь в виду не только законность поступка, но и его реальные пользу или вред. • Абсолютизировать моральную норму – значит абсолютизировать приблизительность; на моральном языке – косность. – Тут надо ещё учесть, что приблизительное, нередко, оказывается прямо противоположным точному… • Теперь – в защиту фарисейства. – Абсолютность моральных норм, за которую держатся фарисеи, должна означать, что определённые поступки хороши или плохи всегда, независимо от того, есть ли от них кому-нибудь польза или вред, или больше вреда, чем пользы и т.д. Это, конечно, нелепо и чревато всем самым худшим. Однако «рациональное зерно» есть и в такой абсолютизации: оно – в том, что истинная польза нравственного поступка не измеряется одной его прямой практической пользой, но существуют польза и вред собственно «моральные». А именно,
• Дело не в правиле, а в цели, которую оно имеет в виду. Но, конечно, «не уверен – не нарушай». ФАРС– грубая комедия; слишком явное лицедейство.
ФАТАЛИЗМ– «божественный детерминизм», или «детерминизм провиденциальный», «детерминизм конечных причин», – идея предопределённости всех событий божьим (мистическим) замыслом (судьбой), исключающая таким образом не только свободу, но и, в любом понимании, случайность. • Мышление – это свобода. • В детерминизме предопределено всё, но не целью, как в фатализме, а лишь невозможностью для следствия уклониться от причины. Поэтому детерминизм допускает случайность – событие как столкновение независимых, на данных отрезках своего пути, причинно-следственных рядов, – фатализм же случайности не допускает, ибо и в ней должен являть себя божий замысел, перст судьбы. • Фатализм – это такая пессимистическая вера в судьбу: лучше сказать, вера в рок. То есть вера в судьбу – это вера в смысл происходящего с тобой, а вера в рок, фатализм – это уверенность в своём бессилии перед происходящим, смысл которого тебе неведом. ФАТАЛИЗМ: РОК И СУДЬБАПереход к статье «Фатализм: рок и судьба» (другое название: «Рок и судьба») ФАШИЗМ(национал-социализм) – государственная идеология, основывающаяся на социальных инстинктах человека в их самых примитивных, первобытных формах. А именно: (а) сакрализация общины, скрепляющей эту общину власти и осуществляющего власть вождя (социализм, тоталитаризм, вождизм); (б) культ предков общины, или рода (национализм, расизм, ксенофобский патриотизм); (в) отношение к другим народам как к лишённым полноценной сакральной санкции на существование, то есть либо как к объекту охоты и грабежа, либо как к подлежащим насильственной ассимиляции (агрессивный империализм). Это очень точно выразил фашизм немецкий в своей формуле: «Ein Führer, ein Reich, ein Volk». Вождизм, власть (государственность), род (народ). • …Одним словом, фашизм – это первобытная социальность в наше время. • По существу, всякий политический спектр – не от «левого» к «правому», а от низа к верху: от фашистского идеала к идеалу правового государства.
• Социализм безмерно увеличивает возможности власти над личностью; если фашизм и не становится до конца социализмом, то, может быть, потому, что идеал равенства, вкупе с его неизбежной экономической неэффективностью и скудостью, находится в некотором противоречии с культом силы. • Тоталитаризм не может не быть агрессивным, «мессианским»; если он слишком слаб для этого, он сам для себя создаёт «железный занавес». • Фашизм – мессианизм, которому нечего предложить, кроме самого себя: кроме насилия. • Фашизм – не заблуждение, а зло. • Не говорите садисту, что вам больно, и фашисту, что он несправедлив. Это их возбуждает. • Сила, пока в силе, права; дикари в своих схватках меряются не силой – а непосредственно правотой. – Государства – ещё вполне дикари, а государства фашистские и не скрывают этого. • Обыватель более или менее готов ограничить свой персональный эгоизм в пользу коллективного эгоизма (потеснить «я» в пользу «наших»); он называет это патриотизмом; однако при этом он хочет своему самоограничению осязаемых оснований – сильной власти, способной вынуждать и карать. Властопоклонничество – важнейшая составляющая социально-патриотического инстинкта. • Фашизм – это максимум того, что в обывателе составляет его духовность. (Ибо обыватель – это тот, кого от своей корысти может отвлечь лишь общая корысть, при условии, что имеется блюдущая эту общую корысть власть.) • Гитлер – это очень много того, что в любом государстве признаётся необходимым и святым. • …Хотят иметь фашизм прирученный, и называют это патриотизмом и духовностью. • Фашизм – воспаление обывательского патриотизма. • Фашизм возрождается и в стране, победившей фашизм: он слишком притягателен для тупиц. Чем меньше человек способен управляться умом, тем сильнее им правят инстинкты. • Проблема фашизма, для ума, состоит в его абсолютном умственном убожестве. Точнее, эта проблема не философская и не логическая, а социально-психологическая: каким образом это убожество способно, в отдельные исторические периоды, подчинять себе далеко не только олигофренов. – А разгадка проблемы в том, что фашизм – не мысль, а инстинкт. В благополучное время этот архаичный инстинкт подавляется, в трудное – воспаляется и лихорадит. • Фашизм не от ума приходит и уму в нём не с чем бороться. Понятный ему язык – сила. • Обосновать фашизм на интеллектуальном уровне невозможно. Для тех, кто им заражён, он получает религиозное основание; тем же, кто избежал этой напасти, видны его до смешного примитивные, грубые зоологические механизмы. • (Впрочем, задача интеллектуального обеспечения фашизма требует изобретательности, и соблазняла многих…
• Сверхчеловек и недочеловек – в кровном родстве, и в союзе против разумного человека. • Мы живем в переломное время (измеряемое масштабами сто-, а то и тысячелетий): образ права и гуманизма уже вырисовывается ясно, но вся унаследованная культура ещё пропитана первобытностью… Если решиться отвергнуть не только политические плоды фашизма, но и его культурные корни, мы, пожалуй, почувствуем себя неуютно… • …А случись, немецкий фашизм победил бы – что бы было? Через полвека-век, много полтора, за неимением врагов агрессивность и тоталитарная бдительность поостыли бы, империя бы распалась, из юридических институтов родились бы демократические, и люди, в основном арийской расы, радовались бы жизни и упрекнуть их было бы не в чем (они же не виноваты…). И только время от времени историки обнаруживали бы странные документы – что, де, в своё время основатель земного рая Гитлер уничтожал целые народы, – только все находили бы это
ФЕНОМЕН, ФЕНОМЕНОЛОГИЯ– феномен – установленное, воспринимаемое при определённых условиях, но не объяснённое (то же, что в одном из значений «факт», и что «явление»); установленное и слишком удивительное, не поддающееся объяснению на основе имеющихся знаний; явленное самоочевидное, в коем форма равна сущности;
• «Феноменальное» – значит именно «не поддающееся объяснению на основе имеющихся знаний»: единственное в своём роде и слишком удивительное. • Очевидное необъяснимо, оно – феноменально. • Когда речь идёт о первоначалах, описание (феноменология) тождественно объяснению (демонстрации сущности). • Математика, логика – феноменология рассудка. ФЕТИШ– примитивнейший вариант идола: священный (точнее выражаясь, сакральный), заключивший в себе некую мистическую власть, предмет. То же, что (в одном из своих значений) святыня. «Сакральное материальное». Это явление, удивляющее развитый ум неразличением духовного и физического, возможным, однако, для первобытного ума, которому мистическая энергия представлялась столь же осязаемой, как, скажем, электрическая или тепловая, и способной входить всюду, куда ей заблагорассудится, отсутствуя в прочих местах. Мы не можем видеть тепла, но что о некоторые предметы можно обжечься – это достоверно. Мы не можем видеть дух, но почему бы ему не избрать своим жилищем какой-то предмет?.. (Увы, современная глупость вполне воспроизводит в этом вопросе первобытный ум, ибо до сих пор освящают вещи и считают иные изображения и символы чудесными – то есть впускают сакральную силу в предметы или предполагают её в них.)
• В отличие от символа, фетиш – не выразитель, а материальный носитель идеи. Символ, знак, можно даже по уговору поменять на другой, тогда как фетиш нельзя запросто и потрогать. Иконы – не символы, а скорее идолы и даже, постольку, фетиши. • Драгоценности – своего рода фетиши: предметы, воплотившие в себе мистическое действие дороговизны. • Любимый предмет – почти то же, что фетиш. Разница в том, во-первых, что дикарь своего фетиша мог и бояться – сакральная сила не обязательно была для
• Художественный образ – одновременно значим и как символ определённой идеи (скажем, «обломовщины»), и сам по себе (живой и трогающий Обломов); потому образ в искусстве обладает силой особой, проникающей в наши души до архаичных, первобытных её пластов, – обладает магической силой фетиша. • Заповеди – это моральные правила как фетиши. – Штука опасная: ведь «фетишизировать» нечто – значит выдавать условное за абсолютное, частное за общее, форму за дух, – то, за чем следует увидеть сущность, за самое сущность. ФИЛАНТРОПИЯ(в продолжение сказанного о благотворительности) – сделать добро деньгами; ощутить свой личный материальный избыток как возможность общественного добра, и реализовать эту возможность по своему усмотрению. • Благотворительность – добрая блажь. • Как не считать в чужом кармане, когда кладёшь в него. • «Никогда ничего не просите» (если хотите получить): каждому приятней осыпать кого-то милостями, чем просто выполнить просьбу. • Благодетельствовать – значит уже вмешиваться, а это извинительно лишь в особых случаях. ФИЛИСТЕРСТВО(или обывательство, или мещанство) – жизненная установка на благополучие по общепризнанному образцу. То есть это неразрывное единство утилитаризма и конформизма: утилитаризма ни в коем случае не философствующего, а взятого как нечто общепринятое, и конформизма ни в коем случае ничем не жертвующего, кроме личности. • Уж точно, что благополучие у каждого в значительной мере своё, индивидуальное; но обыватель жертвует коллективному представлению о том, в чём должно заключаться благополучие, и собственными вкусами. • Обыватель – утилитарист, но принципиально не философ. Желать осмыслить свою жизненную позицию – значит уже придавать какое-то значение истине самой по себе, то есть не быть обывателем. • Конформист – это «такой как все»; «современный человек» и того более – он «такой, как все сейчас». • «Современное» – высокий синоним модного. • Суждения бывают – объективные, субъективные и коллективные. Первые отражают, как могут, истину, вторые отражают желания судящего, а третьи отражают желание судящего быть таким, как все.
• Нет людей одинаковых! Но большинство хочет такими быть… • Обыватель хочет быть таким, как все, сноб – таким, как все в его кругу, оригинал – не похожим на всех. А личности только и надо, чтобы ей не мешали оставаться собой. • Обыватель хочет быть лучшим среди одинаковых. • Самоутверждаются люди, равняясь на признанные образцы, а это значит – друг на друга. • Обывательство, оно же ханжество. – Когда всё не по существу, а напоказ. • Когда-то у филистера всё было традиционно, теперь – всё новомодно. • Обыватели о вкусах не спорят. У них вкус один на всех: мода. • В пошляке должно быть всё модно: «и лицо, и одежда, и душа, и мысли». • У обычного обывателя мода распространяется на вещи. У обывателя элитарного модным должно быть и мировоззрение. • При демократии культуру губит не власть, а обыватель – то есть мы сами, – и жаловаться не на кого. • Обычай, как известно, – деспот; а ещё хуже то, что он непробиваемый и бессердечный тупица. • Посредственность – деспот меж людей. • Среднее, посредственное, тоже имеет степени. Законодатели мод – самые средние из средних. Они становятся такими, как все, раньше всех. • Завистник – всегда в какой-то мере конформист. Ибо счастье у всех, по сути, индивидуальное, а зависть сравнивает и уравнивает. • И завистник и смиренник могут иметь всего поровну, но… всё познаётся в сравнении: и вот завистник познаёт из сравнения с другими, что ему плохо, смиренник – что хорошо. • Раньше буржуа был «сытый» и «добропорядочный». Нынешний буржуа ненасытный и недобропорядочный. ФИЛОСОФ– человек, ищущий умопостигаемого смысла бытия, как минимум – – ищущий во всём в первую очередь смысла. Чего ещё можно искать, если не смысла? – Возможности приспособиться. • По жизни, философ – человек, в чьих интересах истина, даже если она совсем не в его интересах. • Если задуматься об антониме слова «философ», это – самое точное и полное – «обыватель» (разрешитель лишь частной задачи приспособления к жизни). • И обывателю приходится что-то понимать, чтобы жить; а философ живёт, чтобы понять. – Обыватель думает, когда не может иначе, философ – потому что иначе не может. – Для обывателя истина не ценнее той пользы, которую она ему обещает. Для философа польза не ценнее той малой истины, которую она в себе содержит. – Философу, как хотите, а нужна лишь «вещь в себе». Обывателю – исключительно «для нас» (для него). • Есть работники, которым достаточно знать, что делать, и есть такие, которым важно сверх того знать, зачем. Последние – это «философы». • Если не философствовать – значит, жить ради маленьких преходящих радостей да из-за большого страха перед смертью. Философы живут для смысла. • …Мудрец высоко поднимается над обывателем, но вечные вопросы и над ним, как звёзды – сколько ни поднимайся, не становятся ближе… • Обыватель для философа – ещё не вполне разумное существо. Философ для обывателя – точный синоним пустослова.
• Польза – это способствующее существованию.
• Чего мы вообще хотим от жизни? Пользы, удовольствия или смысла. Обыватель – пользы, эстет – удовольствия, философ – смысла. • Если смысл – это только польза, как в то верит обыватель, то философ ищет пользу от пользы. • Обыватель потому презирает философию, что уже имеет её: «нет смысла, кроме пользы, вот о ней-то и думай». • Обыватель – «позитивист не-философ». «Позитивист» – потому, что вопрос об истине самой по себе для него – «псевдовопрос»; что разум, по его убеждению, дан природой как инструмент нашего приспособления к миру, а не познания его; и что мыслить – значит только искать пользы. «Не-философ» – потому, что сама потребность привести свои взгляды в непротиворечивую систему уже есть частица потребности истины, у обывателя же, как позитивиста от природы, этой потребности не должно быть вовсе. • Самоанализ – дело философское. Обывателю важно не «я», а «мне». • Лишь исключительным людям иногда удаётся понять то, чего им не выгодно или не хочется понимать. • Когда начинаешь что-то понимать, тебя перестают понимать. Внутри этого непонимания – несогласие. • Частная жизнь, внешняя биография – лишь малый сектор подлинной биографии философа, свершающейся в первую очередь в его душе. Поэтому несоответствие частной жизни и учения философа – не больше, чем признак некоторого противоречия, прорехи в его учении, тогда как несоответствие слов и дел обывателя скорее всего означает просто ложь. • …Между прочим: если у обывателя слова расходятся с делами, то дела обычно бывают хуже, а если мысль и практика расходятся у философа, то чаще приемлемее выглядит именно практика.
• Теория не может быть связана обыкновением (сознание – бытием); но и обыкновение имеет свою власть, если даже его основания ложны, – так что противоречия между учением и жизнью философа почти неизбежны, притом что учение философа – и есть его настоящая жизнь. • Честность философа, как ни странно это прозвучит, состоит не столько в том, чтобы он так и делал, как говорит, сколько в том, чтобы он так и думал, как говорит. Житейская практика – вообще не его область, здесь он заведомо слаб. • Личность в истории роли не играет: если б она могла опуститься до этого, то не была бы личностью. – Политика – самое примитивное из возможных призваний, и полная противоположность призванию философскому. • Философия не может быть делом одних только профессиональных философов, как Бог не может быть делом попов. ФИЛОСОФИЯ– искусство логически состоятельного теоретизирования за пределами научно (однозначно и достоверно) познаваемого, именно, в области представлений о самом общем: о началах бытия (онтология), о самой возможности иметь о них представление (гносеология), о нашем месте в нём (аксиология, этика), – искусство, оправданное не столько своими успехами, сколько психологической потребностью в таких теориях, картинах мира. Собственно философия – метафизика (вненаучное теоретизирование); но называют философствованием и всякий поиск гуманитарного смысла для нас чего угодно. Ибо этот смысл соотнесён с общим смыслом нашего бытия, и притом есть «смысл для нас», а «нас» – много, – не может быть однозначным. «Философия» в расхожем смысле – – поиски не пользы, а смысла; не лёгкого пути сделать то, что делаем, а осмысления того, что и зачем мы делаем. «Философ» – значит «не обыватель». • Философия – это попытка Понять Самое Главное. • Философия – это то, что интересно в любом интересном. Это квинтэссенция всякого познания (а наука – его «сухой остаток»). • Что такое вообще смысл? Это не «почему» вещи, а её «зачем», нечто весьма похожее на ценность, а ценности существуют лишь для нас, хоть и не вполне субъективно, но и не в прямом смысле слова объективно, не предметно…
• Философия вдохновлена несбыточным идеалом постичь – не что-нибудь, а безотносительный смысл всего! – «ценность-в-себе»… • …Но что же это значит, что человеку так важны решения бессмысленных (нерешаемых, вечных) проблем? Ответ напрашивается: он жаждет чего-то невозможного. • Основной вопрос философии – религиозный: «зачем всё это»? Философия – это религия, переставшая быть таковой, разрешив себе думать и сомневаться. • Религиозный смысл бытия – его нужность Богу.
• В отличие от философии, мировоззрение – это индивидуальная картина мира, логика которой может быть и вполне скрытой или вовсе отсутствовать (подменяясь логикой инстинктов или интересов). Если кто-то берётся своё мировоззрение обосновать разумно, такое мировоззрение назовут, именно, его «философией».
• Философия переняла свой предмет у мифологии и религии – это, так сказать, теоретическая мифология или же религия, ставшая думать свободно и оказавшаяся у каждого независимого ума своей собственной. (Сколько голов, столько умов, – то есть и столько философий.) Философская система очень точно названа «философской верой». • Если философ настаивает на том, что философия – наука, – вероятнее всего он мечтает сделать из неё нечто, ещё более далёкое от науки, чем даже от подлинной философии. А именно – идеологию: навязать какие-то взгляды людям в качестве якобы доказательных.
• …Разумеется, философия не наука, ибо научное знание принципиально ограничено воспроизводимым, то есть доказуемым, – однозначным и достоверным.
• Философский закон от закона научного отличается тем, что научный – прогнозирует, а философский – констатирует. То есть научный предсказывает факты, а философский только усматривает в фактах своё подтверждение (то есть по сути и не закон вовсе). Научный закон может предвидеть будущее, философский, в лучшем случае, помогает его достойно встретить. • Философия необходима каждому! Но каждому своя. • Философия – это жанр художественной литературы, который ближе всего можно определить так: авторские ремарки, прямое изложение позиции автора. • Моя философия – это такая картина мира, в которой я оказываюсь прав... • Наука – сфера знаний, философия – сфера представлений. Ценность знания определяется, кроме его важности для нас, в первую очередь его достоверностью, а ценность представления – его искренностью.
• Главная тема этого моего словаря-дневника – «психология философии». • Наука отвечает на вопрос «что?», философия – «ну и что?». Последний вопрос, как известно, неразрешим… • Философия тщится создать доктрину, в которую можно было бы верить, но в итоге – и в этом её главный урок – приучает не верить ни одной. • Что философия даёт практике? – А что даёт практика философии?
• Если бы философия вправду была наукой, жить было бы незачем. Главное дело жизни каждого оказалось бы не его глубочайше личным делом, а профессиональной обязанностью специалистов. • Всякая ценная мысль – это прояснение чего-то, даже если эта мысль – вопрос. – Не выдавайте ваши заморочки за мысли… ФИЛОСОФСКАЯ ВЕРА (типология)Переход к статье «Философская вера (типология)» ФИЛОСОФСКАЯ СИСТЕМА(к статье «Система философская») • Система – это авторская мифология, религия, идеология или просто всякое рисующее картину мира беллетристическое (фантастическое) произведение, в форме логически связной научной теории.
ФИЛОСОФСКИЙ ВОПРОС(или «вечный») – вопрос метафизический, вне-научный, в принципе не могущий иметь доказательного однозначного ответа.
• Нам нужно, в конце концов, не правды, а утешения. Но и неправда нас не радует. Так и становятся иные вопросы – вечными. Или, ещё – «проклятыми»... • Подозрение: вечные вопросы – потому вечные, что ответы на них очевидны, но нас не устраивают. • Неутешительные ответы на вечные вопросы нам даже и непонятны – оставляют недоумение. А в утешительные слишком трудно поверить. ФИНАЛИЗМ– идея существования в мире «конечных» или «целевых» причин (ед. ч. – “causa finalis”), – о которых может свидетельствовать, например, феномен эволюции видов, – и ведущих, как предполагается, к последней и высшей такой причине – промыслителю, творцу. • «Конечные причины» в мире существуют и весьма реально: это всякий план действий, наметившийся, под влиянием причин порождающих, в голове любого живого существа. ФОРА– это когда человеку помогают ещё до того, как он начал бороться, – то есть, психологически, в самое неудачное для помощи время. • Трудности помогают всем, а форы – только сильным. ФОРМАв самом общем смысле – – то, что делает бытие предметным и постижимым (у Аристотеля, видимо, «бытие» из этой формулы – это «материя»). Обиходный, хотя и столь же общий, смысл – – внешнее проявление чего-либо, по которому можно судить или только догадываться о его внутреннем, о сущности. Эти же определения, более развёрнуто – – проявление любого материального в ощущаемом мире – структура предмета (структура, за которой – сущность); видимое проявление сущности;
То есть форма – это почти что «сама сущность», и «то, что не сущность». • «Содержание» подлинного произведения искусства неформализуемо, как всё живое, то есть несводимо к какой-то определённой информации, которую каждый воспринимающий понимал бы одинаково, в любой передаче (форме). То есть его «содержание» неотделимо от его наличной «формы». – Постольку и говорить о «содержании и форме» в произведении бессмысленно. Можно судить – об «идее и исполнении»; но это уж требует тонкости исключительной. • …Нет, подлинное искусство никогда не занимается изобретением подходящей «формы» для какого-то готового «содержания» (которое можно было бы изложить, например, в философской или социологической статье); скорее, оно занимается только прояснением «содержания», вплоть до его эстетических пределов – единственно возможной его «формы».
• «Содержание» произведения искусства, которое можно изложить словами – это, скорее, его «форма», и во всяком случае не суть.
• Внешность всего живого никогда не является только продолжением его функций, но несёт и свои функции: скрывать, дезинформировать, нравиться, пугать… • Внешность обманчива, в этом её назначение. • Форма – то в сути, что может её раскрывать и может прятать. • Ум проявляется во всём и никак не выглядит. • Пустое всегда старается выглядеть значительно, и убеждает легковерных. • …Что бы они ни делали – они делают вид, и за лицевой стороной у них не содержательная сторона, а сразу изнанка. • Утопающая сущность хватается за видимость. • Бесформенно и соответственно неосязаемо только время, его можно ощутить лишь по косвенным признакам – по изменениям формы. Форма (мундир) – обозначение жалованной социальной роли. Социальная роль тем и вожделенна, что придаёт форму нашей тягостной внутренней неопределённости… то есть избавляет личность от её главного достояния – свободы самоопределения. ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ
|