На главную страницу  |  Словарь по буквам  |  Избранные эссе из Словаря  |  Эссе по темам  |   Словник от А до Я  |  Приобрести Словарь  |  Гостевая книга Впервые опубликовано в журнале «Здравый смысл» зима 2002/2003, с. 20–24 Александр Круглов (Абелев) Терроризм в борьбе за мир или Письмо к российскому бомонду У меня нет и тени каких-либо имперских чувств, нет и не может быть никакого национализма. Признаюсь, что почти радовался Беловежской Пуще, ибо – как теперь ясно – этим шагом Ельцин избавил нас от «Югославии» или «Чечни» в масштабах СССР. Целостность государства не представляется мне абсолютной святыней, стоящей человеческих жизней, и сепаратизм сам по себе не кажется преступлением. Так, прибалтийский сепаратизм вызывал у меня, как у многих, даже настоящую симпатию, потому что казалось, что эти малые европейцы быстрее придут к демократии, чем огромная, без опыта демократической власти, российско-советская империя. Но опыт учит – и надо признать, что даже в этой своей симпатии мы обманулись. Вспомнить только марши ветеранов-эсесовцев, очевидные притеснения русскоязычных «негров» («неграждан»), заложников ситуации. Теперь уж и Алкснис не кажется исчадием ада, да и сам Невзоров с его пресловутыми «нашими» не так ужасен. Не друг мне Невзоров, но истина дороже: может быть, наши – это те, за кого мы, а не кто-нибудь, должны были нести ответственность? Выговаривать, при «разводе», для них условия, гарантии?.. Как бы то ни было, а смотреть в глаза прибалтийскому «негру» нам уже неловко. О чеченском сепаратизме, в его настоящем виде, что и говорить. Существует понятие преступного агрессивного сепаратизма. Чеченский сепаратизм, в отличие от прибалтийского, до зубов вооружён современной военной техникой, с самого начала избрал не правовую, а явочную насильственную тактику и прямо подпадает под это определение. И Женевская прокуратура, и Гаагский суд с этим безусловно согласятся, как согласился российский суд Конституционный… Повторю – дело для меня не в самом сепаратизме, а в его вождях, идеях и, главное, практике. Что до вождей чеченского сепаратизма, то они принадлежат к самому жуткому и отталкивающему человеческому типу. Это даже не фанатики веры – это фанатики власти: смешно и думать, чтобы они верили хотя бы в своего, отнюдь не канонического, бога-убийцу. Их первые, при прежнем режиме – отнюдь не мученики веры и не борцы за шариатскую Ичкерию, но бывшие советские военачальники. Представьте себе, что бы сделали в своё время коммунисты Дудаев или Масхадов с чеченским солдатом-срочником, обнаружь они у него под подушкой Коран!.. И то примечательно, что к СССР генерал Дудаев претензий не имел, в его составе не прочь был оставаться и сам это постоянно подчёркивал (уж не знаю, как у Валерии Новодворской, но у Виктора Анпилова это нашло душевное сочувствие), – так что и память о сталинской депортации чеченцев настоящим импульсом к «разводу» не была. Никакого морального импульса не было, как ни искать. Не было и рационального. Нелепы ссылки на какой-то «русский империализм» в этой истории: кто в ельцинском правительстве был империалист?.. Одна лишь вина была у новой российской власти перед дудаевцами: слабость. Повод дала новая шаткая демократия, возбудившая в дудаевцах животное властолюбие. Ещё страшнее личностей вождей сепаратистов – их наскоро сляпанная идеология. Масхадов определил её как «исламский коммунизм». Антисемитизм – само собой разумеется; в ходу ваххабизм; Басаев бредит о «халифате». Бред-то оно бред, но одно ясно: это агрессивная, экстремистская, тоталитарная теократия. Штука, предельно далекая от гуманных правовых идеалов. Впрочем, в симпатии к либеральным идеалам вожди сепаратистов никогда и не расписывались, «борцов за свободу» делаем из них мы сами… И практика сепаратистов полностью соответствует их идеологии. Это официально введенный шариат: палки, публичные казни под возгласы «Аллах акбар» и т.п. О неофициальной, но системообразующей практике и говорить нечего: работорговля, наркобизнес, воровство нефти, фальшивомонетничество, организованный рэкет. Не в последнюю очередь подлая тактика «живых щитов», обрекшая само чеченское население на громадные человеческие жертвы, а в финале – захват больницы и роддома в Будённовске обеспечили им победу в первой чеченской. Но, не дождавшись даже оговоренного условиями Хасав-Юрта «свободного референдума», давшего бы «Ичкерии» международное признание (только вообразите себе это торжество законности!), те же «герои» собирают, на российскую контрибуцию и талибские вспомоществования, крупные военные силы и нападают на соседний Дагестан. Получив отпор, в основном от местного населения (хм! а мы привыкли думать, весь Кавказ прочеченский и ваххабитский) – они принимаются подрывать многоэтажные жилые дома в провинции и столице. То есть доказывают, как минимум, то, что ни к какой самоорганизации, кроме как в бандитские кланы, ни к соблюдению каких-либо обязательств, ни к мирной жизни вообще органически не способны. Всё это всем зрячим и слышащим должно быть хорошо известно. Оттого явная симпатия значительной части российской интеллигенции к чеченским сепаратистам – а что таковую питает далеко не одна пародийная демократка Новодворская, вряд ли кто станет оспаривать – выглядит совершенно иррациональной. Эта симпатия стала чуть не визитной карточкой нашего «бомонда» и составляет предмет не логики, а социальной психологии (точнее, психопатологии). «Осуждать войну в Чечне» (не ту, которую ведут террористы, а ту, которая ведётся против них) – вопрос стиля, «комильфо», без чего «не покажешься в свете»; я слишком ясно сознаю, что тут логика и справедливость бессильны. Подробно разбирать причины этой патологии здесь не место. Думаю, такое положение провоцирует главным образом всеобщая воинская повинность – на локальную войну с боевиками надо посылать профессионалов и добровольцев, а не юношей-призывников. С той стороны – смелые, охочие воевать и жестокие абреки, с нашей – мальчишки, может быть, в жизни мухи не обидевшие и имевшие несчастье провалиться в какие-нибудь физтехи или филфаки… Это поистине ужасно. Но если бы интеллигентная пресса сосредоточила весь свой ярый критицизм на этом зле, наверняка власть давно бы нашла деньги на контрактников, и с бандитами скорее всего было покончено. Вместо того, стали романтизировать и героизировать самих бандитов, замалчивать их зверства, подсказывать им нужные красивые слова, и (пусть скажут, что это неправда) злорадствовать нашим поражениям. Кстати о словах. Справедливо удивляются обычной журналистской лексике на чеченскую тему. Оценки, которые она исподволь навязывает, недвусмысленны: тут и «чеченское сопротивление», и «повстанцы», и «воины», сражающиеся за «права и свободу народа». Все эти нелепые и лживые клише повторялись даже во время последнего ужасного теракта (Дубровка, Норд-Ост). То есть, по аналогии с французским Сопротивлением, федеральная сторона – это отнюдь не конституционное демократическое государство, в составе которого давным-давно находится Чечня, а фашисты и оккупанты; сепаратисты – не экстремисты, не головорезы (в самом буквальном значении этого слова) и не поборники палок, а борцы за человеческое достоинство, мужественные правозащитники. Та же часть чеченского народа, которой не нравится «исламский коммунизм» – презренные коллаборационисты. Если ты чеченец, изволь быть дикарем, иначе в Москве и Питере тебя не поймут… Война с вооружёнными бандами удостаивается эпитетов «бессмысленная» и «преступная»; оправданным и законным, получается, надо считать самоуправство на части РФ исламских радикалов… А чего стоит объяснение терактов «отчаянием» чеченцев (вот тоже словечко)? Похожа ли идеально организованная и вооружённая акция в Москве на Дубровке, мюзикл Норд-Ост, стоимости которой очевидно хватило бы на изрядную помощь чеченским беженцам в Ингушетии – на беспорядочные действия затравленных людей? Или похож на мученика дудаевский вице Яндарбиев, пописывающий, в шикарной вилле, книжицы про «чеченский джихад»?.. А в Дагестан лезть, из признанной уже «Ичкерии» – это тоже «с отчаянья», – ну, вроде как на стенки прыгать?.. С другой стороны, злосчастное выражение «лицо кавказской национальности» считается оскорблением, соответственно проверять паспорта по этому признаку – чуть ли не фашизмом. Хотя «лицо» значит на казённом жаргоне «правоспособный субъект», в данном случае «полноправный гражданин»; «кавказской национальности» – «одной из национальностей с исторической родиной на Кавказе». Что делать бедному милиционеру, не филологу, если он должен проверять документы и одна из примет преступников – кавказская наружность? А если бы разыскивались преступницы, попросить паспорт у женщины – значило бы антифеминизм?.. И мы же ещё терзаем наши «органы» – «как смогли пропустить» да «почему прозевали». Кстати, «пропустила-прозевала» и Америка, и ещё покруче нашего, где с «лиц арабской национальности» не только паспорта – отпечатки пальцев требуют! Ни разу я не видел, чтобы визуально определённый кавказец, у которого милиционер (всегда отдав под козырёк) потребовал бы предъявить паспорт, оскорбился бы этим. Потому что оскорбляться тут совершенно нечему: ведь не обидеть, а защититься люди хотят – неужели и этого нельзя?! И незаконного тут нет ничего: милицией эта корочка выдаётся, милиция её в случае необходимости и испрашивает, для чего-то же она вообще существует?.. Сверхчувствительность в этом вопросе проявляют лишь наши правозащитники (видимо, это у них компенсация полной нечувствительности к шариатским акциям исламистов)… И думается мне, что если в числе кошмаров путинского фашизма приходится без конца поминать эту несчастную проверку паспортов – то не так уж лют этот фашизм. И даже рождается крамольное для уважающего себя российского либерала подозрение, что фашизма этого вовсе нет… Такая вот «филология». Но Бог с ней. Нет таких зримых доказательств дикости, жестокости и коварства, которых бы сепаратисты не предъявили. Но даже и ночные подрывы многоэтажек, где, кроме детей, погибли в бетонных завалах наверняка и многие из симпатизирующих сепаратистам, не вызвали в российском высшем свете разочарования в «благородных разбойниках». О раскаянии и говорить не приходится – какое! Напротив, явились подозрения, «сплетни в виде версий», в отношении российских «спецслужб». Мол, сами и взорвали (а оболваненный-то обыватель на Хаттаба грешил!). Что там – поджог Рейхстага, у нас – жилые дома рушат! И этот безумный чудовищный поклёп немолчно звучал в отечественном эфире и прессе, вперемешку с истериками о зажиме свободы слова… Помнится, организовали Путину место в десятке мировых душителей прессы, где-то между людоедов-африканцев, и трезвонили о том, с детским озорством, во всех российских же (!) СМИ… Так что ж, Дагестан тоже – российский спецназ атаковал?.. И уличённые подрыватели, Гачияев с дружками – офицеры ГРУ?.. Может, и Нью-Йоркские небоскребы наших рук дело – очень уж идея похожа?.. Да, история в Рязани, где милиция обнаружила в подвале жилого дома гексоген в сахаре и эвакуировала среди ночи несчастных жильцов, а затем ФСБ объявила, что то была проверка бдительности местных органов – свидетельствует о том, что хамить людям эта организация может ещё без зазрения. Как и о том, однако, что «сама» домов в России отнюдь не взрывала. Ведь если дома российские власти взрывали «сами», с целью очернить славное «чеченское сопротивление», какой же подобным извергам был смысл, раздумав взрывать очередной дом, сознаваться: нет, это не сепаратисты, это наши учения? Казалось бы – припишите себе предотвращённый теракт, и тупой обыватель, вроде автора этих строк, вам бы в ладоши хлопал?.. В общем, бред. «Чекистский след» в терактах чеченских сепаратистов – соломинка, за которую хватается опутанный своими просепаратистскими симпатиями и всё глубже затягиваемый ими в грязь псевдопацифизм. (Разумеется, причастный к терроризму исключительно на вербальном уровне; но ведь наше дело – слова.) Вне этой фантастической версии сей романтический, но не беззлобный «пацифизм» становится похож на идеологическое прикрытие терроризма. И как же мстили честным журналистам, за эту версию о «самоподрыве», оплёванные «душители свободы»? Кто сгинул в ФСБ-шных застенках, кого оставили без хлеба, привлекли за клевету, кому зажали рот? Все, тьфу-тьфу, на экранах и полосах, живы-здоровы и по достаткам не уступают «коррумпированным чиновникам». Один, самый интеллигентный, даже в роскошных ковалёвско-скуратовских усладах уличен. Да ведь не Белинские это и не Добролюбовы, чтобы в сырых каморках кровью кашлять – не та у них ситуация и порода не та: травить власть, как заметил Михаил Жванецкий, нынче доходный бизнес. Ребята энергичные, благополучные и своего не упустят. Лишились работы только идеологически нейтральные журналисты ТВ-6, аккурат на место которых уселись «за правду пострадавшие» журналисты НТВ. Смогли «переступить». Бизнес есть бизнес, не чище политики… Впрочем, похоже, «душители» кое в чем сумели с ними поладить. Помните, как на переговорах в Норд-Осте главарь захватчиков Мовсар Бараев попенял журналистам: «НТВ стало не то»?.. Теперь, значит, оно не то, не заслуживает от террористов особого поощрения, а вот раньше было то самое, какое им нужно. Очень мило!   Три мифа, касательно чеченских сепаратистов, владеют умами. Первый – об особом благородстве сепаратистов; второй – что за них вся Чечня и русских там ненавидят; и третий – что если Россия «отделится от Чечни» (отдав остатки её законопослушных граждан на милость человеколюбивых Масхадова, Басаева и их друзей из Аль-Каиды), то наступит мир и благоволение. И все три – в вопиющем противоречии с фактами и очевидностью. Хоть умри или все подшивки «Новой газеты» вызубри, а благородства (миф первый) в сепаратистских рядах не найдёшь. Или оно в похищении за выкуп журналистки Елены Масюк (и других), без псевдообъективных репортажей которой (и подобных ей) вряд ли бы сепаратистам удалось победить в первой чеченской? (Первая заметная акция работорговцев из рядов «борцов за свободу», сразу после их триумфа.) Может, это благородство – в дикой расправе над иностранцами из гуманитарной миссии, которых выкупить не успели? Или в захвате роддома? В зверском избиении и расстреле девушки (Ольги Романовой) в Норд-Осте – только за то, что в зло не поверила (вбежала в знакомый ей с детства Дом культуры и умоляла террористов отпустить детей)?.. А то хотя бы, что на роль живых бомб готовятся женщины? (Ах да: то неутешные вдовы безвинно убиенных полевых командиров, Гелаева и др. Какой детски-глупый, безвкусный и вместе кошмарный спектакль!)   Романова Ольга Николаевна (13.05.1976 – 24.10.2002) добровольная жертва террористов (события на Дубровке, Москва) Фото с сайта Памяти Ольги Романовой Миф второй: признать ли, что право считаться чеченцами исходно имели только сторонники чеченского президента Джохара Дудаева (сепаратисты), но не сторонники чеченского же парламента во главе с Доку Завгаевым (федералы)? Говорят, чеченская интеллигенция – в отличие от московской – в большинстве стояла за Завгаева, что и естественно. Да и «русскоязычное» население Чечни, эти несчастные замордованные «оккупанты», это ведь тоже, кажется – не наплевать и растереть?.. (Россия в Чечне, между тем, не больше «оккупант», чем США на американском континенте.) А стотысячная чеченская диаспора в Москве (по ситуации, вроде как армяне в Баку – ой, ой!) – это что, свидетельство генетической ненависти чеченцев к русским? Или особой русской ксенофобии?.. В случае передачи Чечни Масхадову, интересно бы знать – эти московские чеченцы (искренне желаю им в Москве всяческого процветания!) так и ринутся, из нашего «полицейского государства», на свою «освобождённую» родину?.. Что же касается третьего мифа, о желательности «развода» с Чечней: если бы так можно было купить мир, избежать смертей мирных жителей, я был бы безусловно за. Жизнь стоит любого унижения. Но ведь уже «разводились», и сепаратисты доказали обратное, да как доказали!.. Затянуть войну таким образом можно, остановить – нет. Сам российский премьер запросил мировую – разве не у героя-покорителя будённовского роддома Басаева, который потом на Дагестан попёр? И не ясно ли, что большего подарка террористическому исламскому интернационалу, чем басаевско-хаттабовская «Ичкерия», лучшего плацдарма для войны с Россией, вторжения в тот же Дагестан, и придумать нельзя?.. Это не какая-то там «геополитика», это – логика и простая ответственность.   Как хотите, а государство обязано стоять на стороне законопослушных граждан, в данном случае «федералов» – граждан Чечни, даже если (что неправда) их было бы и меньшинство. Те, кто доверился государству, вправе рассчитывать на его поддержку. А иначе государство совершает предательство. Вопрос о выходе Чечни из состава РФ закрыт в настоящее время самими сепаратистами, бывшими уже в двух шагах от заветного референдума – и совершивших набег на Дагестан и серию терактов. В любом случае, сначала надо очистить страну от террористов и их наёмников, а там – есть юридические процедуры. Я не против отделения Чечни (как и любой другой территории – если по закону), но с предварительным «отделением» от общества бандитов-террористов, на предусмотренные УК сроки. Недобросовестны разговоры о «легитимности» Масхадова как президента Чечни. Выборы были назначены в результате партизанских действий сепаратистов, включавших массовые теракты, и уже потому не легитимны, их проведение в тех условиях было фарсом, а последние остатки своей легитимности на территории РФ масхадовцы растеряли, введя в Чечне шариат, то есть формально порвав с российской Конституцией. О роли Масхадова во второй чеченской, делающей его для России не легитимнее Гитлера, что и говорить. И несогласия между Масхадовым и его «отморозками» могут обмануть только тех, кто обманываться рад. Всегда-то Басаев и Масхадов позируют кинокамерам вместе, – сплошной легитим! И бранятся они – только тешатся: Масхадов «осуждает» Басаева за вторжение в Дагестан, и в наказание… назначает его командующим каким-то там «направлением». А эмиссар Масхадова Закаев на «всечеченском» съезде сепаратистов в Дании, столь очевидно скоординированном с захватом восьмисот заложников в Москве на Дубровке («съезд победителей») – сквозь зубы отнекивается от авторства теракта и тут же стращает новыми, уже на ядерных объектах… (Ах, Бараев, Бараев! Какой «мирный процесс» провалил!) Жертвы терактов на совести террористов. На их совести и мучения беженцев, разрушения жилищ и гибель мирных жителей в самой Чечне: с самого начала население Чечни было взято Дудаевым, Масхадовым, Яндарбиевым и пр. в заложники собственных властных амбиций, и во время боевых действий сознательно подставлялось ими под удары, в качестве живого, а для них только пропагандистского, заграждения. В том и суть террористического шантажа, чтобы переложить всю ответственность за жертвы собственного преступления на тех, кто шантажу не поддастся. Но отчасти жертвы – если не вообще вся вторая чеченская – и на совести нашей романтически настроенной элиты, создавшей бандитам-сепаратистам имидж славных Робин-Гудов, бьющихся с кровожадными русскими поработителями. Её слепое позёрство, непробиваемый снобизм с его кружковыми мнениями-идолами, какая-то инфантильная, кокетливая оппозиционность, легкомысленная и безответственная фронда – вот на каком фоне уж почти десять лет шайка свирепых недоумков под античеловеческими лозунгами терроризирует страну, всё больше звереет и наглеет, всё опаснее вооружается и смыкается со всемирной зеленой чумой, угрожающей самой жизни на земле, а жертвы множатся и множатся… Ну как военному отправляться под пули – когда он только и слышит, что война «преступная», «генералы бездарные», «кому-то выгодно» и т.п.? Пусть оно и бессмыслица (и война-то не нами начата, и журналисты по генералам не эксперты, и уж никак война нынешней власти не выгодна) – но бессмыслица, по-военному говоря, деморализующая. Воевать, рисковать жизнью с такими напутствиями от соотечественников невозможно. А как боевику одуматься и сложить оружие, если три четверти (ну, после Дагестана поменьше) российских СМИ наперебой внушают ему, что он не уголовник, а воин-освободитель?.. Есть такой афоризм: дурак не может переменить своё мнение, потому что это не его мнение. Вот то же и сноб – даже рафинированный интеллигент. Раз уж «осуждать войну в Чечне» (но только правую сторону) составляет ныне стиль бомонда, изволь осуждать… Что ж, «виноваты журналисты»? – Да, виноваты. А что, разве свобода слова – догмат непогрешимости?.. «Четвертая» власть тоже портит: не до объективности – не до честности то есть! – когда охота влиять. И влияют, и властвуют безо всякого зазрения, и сколько бы раз ни проврались, сколько бы бед ни натворили – ни малейшей ответственности, никаких вин за собою не чуют… О! Если это интеллигенты, то кто тогда хамы?.. Морально сомнительны разговоры о вине спецслужб за погибших в Норд-Осте («газ-убийца» и т.п.), да и в Будённовске или Кизляре. Все жертвы терактов в любом случае на совести террористов, а судить о том, могло ли быть жертв меньше или не могло, вправе только профессионалы. Предвзято и некрасиво подталкивание родственников пострадавших на Дубровке к подаче исков к властям «о моральной и материальной компенсации». (Именно не просьб о какой-нибудь помощи, которые можно и поддержать, а исков.) Подаются ли подобные иски в Израиле, США?.. Почему иски – не к «легитимному» Масхадову? А если он всё-таки бандит и взять с него нечего, то почему не к СМИ, лгавшим обывателю, будто воюем мы в Чечне не с террористами, а «с народом»?.. Всё резоннее, чем к Лужкову. Изумительна в своём роде фарисейская принципиальность наших правозащитников, беспокоящихся, как бы Запад не выдал России «легитимного» боевика и засвидетельствованного палача Ахмеда Закаева; к самому Закаеву претензий, видимо, никаких. Разумеется, свои права имеются и у Чикатило и все их надо защищать, но прилюдные тёплые рукопожатья с воинственным «исламским коммунистом» – это уж, кажется, для правозащитника лишнее? Разве Закаева хотят судить за «веру, расу» и пламенные речи, а не за вооружённый мятеж, то есть за убийства? Вообще, к лицу ли правозащитнику укрывать кого-то от правосудия, – Закаева, если он агнец, следует оправдать там, где у конкретных людей, а не только у власти, к нему есть претензии. Чего вообще бояться? Кого из палачей и подрывателей (с их собственными киноотчётами о своих зверствах) до сих пор казнили российские суды? Кого посадили напрасно? И что для героя, почти шахида, риск пресловутыми «пытками» (ах, ичкерийцу ли осуждать пытки!) и жалкой отсидкой, когда такой «пиар» на крючке: разве мы здесь не встретим Закаева цветами, как Гагарина? разве не загремят по России неподкупные голоса самых дорогих адвокатов, бичующих засевших в Кремле преступников? не засияют на экранах – великий диссидент Сергей Ковалев, заморская знаменитость троцкистка Ванесса, поюще-танцующие пикеты молодежного СПС?.. Такое устроим, чего Кафке во сне не увидать! Трезвые российские фашисты, прохановцы, хотят поражения государства в Чечне, понимая, что такое поражение будет означать и фиаско российской демократии. Демократическая элита играет с тем же огнём на пороховой бочке не корысти ради – единственно из самоупоения… И нечего удивляться неопределённой позиции Запада по чеченскому вопросу, тем паче подозревать за ней, подобно коммуно- или национал-патриотам, вражеские козни против целостности России и т.п. Бжезинский отдыхает: ради пижонской фразы мы сами всё разнесём. Это у нас национальное, так в своё время и для Октябрьского переворота почву унавозили. Нет здесь и двойных стандартов (Бен-Ладен плохой, Басаев-Радуев хорошие, только горячатся малость) – на Западе лишь считаются с тем, что слышат от нас же. Почему они должны быть умнее нас? Как Удугов – только эхо Москвы (простите невольный каламбур), так и любой лорд Джадд то и скажет, что вдолбит ему наше самозванное «общественное мнение». «Что мы должны были думать, – недоумевает американец Саймс в интервью с Киселевым после 11 сентября 2001, – если о том, что жилые дома в Москве могли взорвать ваши же спецслужбы, прямо говорили по вашему телевидению?»… Один лишь Израиль неизменно называет террористов террористами и побуждает Россию к твёрдости и решительности в борьбе с ними. Видимо потому, что в Израиле не понаслышке знают нас – нашу постсоветскую культурную публику, закосневшую в противостоянии. Как-никак, тамошний министр из наших диссидентов… Отказаться от войны с преступниками и интервентами при всём желании невозможно, и лукавство по этому поводу («прекратить войну в Чечне!») морально нестерпимо. Лозунг «борьбы за мир» давно превратился в щит и меч далеко не мирных сепаратистов – этакий террористический пацифизм, миротворчество с хаттабовской спецификой. Символ этого миротворчества – затребованная террористами «пацифистская демонстрация» родственников заложников, сидящих в начиненном взрывчаткой зале. (Я потом всё думал: использует ли наш видный фельетонист, любимец бомонда Шендерович это «свободное волеизъявление» в своей бесшабашной борьбе с путинской тиранией, или постыдится? – Ещё как использовал! Это надо было слышать. Сверх того, и заложники у него сами себя расстреляли, а бараевцы, хоть и «звероящеры», только «скорую им вызвали»; и число жертв округлил в нужную сторону – «полторы сотни»; и истинных террористов без смущения разоблачил. Лихо говорил, по обыкновению, только уж очень себя выдавал – видно было, и к кому душа лежит, и какие надежды на Норд-Ост возлагал. И то, значит, что вполне солидарен со «звероящерами» не только в их цели – завершить войну победой сепаратистов, – но и в средствах, до терактов включительно… Но ведь это, кажется, мерзость? нечаевщиной разит?.. Удивляться нечему: иметь такие симпатии, как у нашего бомонда в чеченском вопросе, без ущерба для ума и совести невозможно. Ещё пару слов об этом, во избежание недоразумений. – Есть существенная разница между двумя позициями: «следовало уступить требованиям убийц-террористов и не предпринимать никаких силовых мер во избежание жертв в зале» и «раз не захотели уступить требованиям Бараева и решились на штурм – то сами вы и убийцы и террористы». С первой позицией можно, что говорится, и спорить и соглашаться. Вторая позиция, высказанная Шендеровичем куда резче, чем здесь у меня, да с прямым враньём – означает солидарность с террористами. Настоящие виновники жертв терактов, даже и в случае штурмов – только зачинщики этих терактов.) В общем, когда деятели типа Бараева или типа Бабицкого взывают – кто из захваченных больниц или мюзиклов, кто из хаттабовских окопов или столичных студий – к «прекращению войны в Чечне», слишком ясно, что обращаются те и другие отнюдь не к Басаеву и не к Масхадову, бесчинствующим в этом российском регионе и всей стране и едва вышвырнутым из Дагестана (а уймись они, какая бы сразу тишь наступила!). Попросту от федеральной стороны добиваются очередной капитуляции. Пошлое «рус, сдавайся!». Все мы страстно желаем конца войны, но только одни имеют под этим в виду победу Масхадовых-Басаевых, другие – победу закона. Узаконить же, очередной раз «легитимизировать» власть убийц-террористов, вступив с ними в равноправный торг – немыслимо, преступно, да и гибельно. Война с ними – оборонительная. Уступки и унижения уголовников только раззадоривают. Прекратить войну с негодяйством можно, лишь обезвредив негодяев, а не сдавшись им. И применение силы должно быть адекватным, тут лорд Джадд прав. Увы: против снайперских винтовок, автоматов, пулемётов и гранатомётов (бьющих по нам хоть из самых мирных домов), против миномётов, БТРов, танков, зенитных комплексов и т.д. – за исключением только самолётов, которые такой-сякой Грачёв ещё в начале войны уничтожил – милицейская дубинка не адекватна, а адекватно любое оружие, кроме запрещённого международными конвенциями. Да, ужасны «зачистки». Не хотел бы я оказаться в том чеченском селе, куда пожаловали «зачищать» (как впрочем и быть тем, кому «зачищать» приходится). Но столь же несладко сгореть заживо в железной коробке, называемой БТР-ом – подожжённым кем-то в районе этого села… Всё вместе это называется – война. Масхадов может кончить эту войну за две минуты. Ужасно, что разрушены чеченские города, невообразимо, что в наше время на жилые дома падали бомбы. Это так же ужасно и невообразимо, как бомбежки англо-американскими ВВС немецких городов или Хиросимы. Давайте разбираться, какая в том была необходимость, кто и насколько виноват. Били из этих домов по федералам (то есть по восемнадцатилетним парням), или, может быть, нет? Если и били, может, существуют средства как-то иначе реагировать, без «поддержки с воздуха»?.. Бомбил лояльный «режиму» Грачёв, но ведь и оппозиционный Рохлин делал то же самое?.. Пусть в этом разбираются военные специалисты, пусть разбирается общественность, «Мемориал». Надо будет – пусть будет и суд в Гааге. И сядет кто-то «рядом с Милошевичем» (хоть и не раньше, чем дудаевские соратники – рядом с Чикатило). Но только всё это не имеет отношения к главному: бороться с терроризмом или же капитулировать перед ним. А никакой третьей альтернативы не оставляет нам сам терроризм. Нет ничего хуже войны. Война не бывает без взаимного ожесточения, и пусть преступления с обеих воюющих сторон будут расследованы и наказаны. Даже так: пусть к боевикам, сложившим оружие, будет проявлено максимальное снисхождение, пусть выйдет им широчайшая амнистия, а преступники с федеральной стороны, как стороны более цивилизованной, пусть будут наказаны максимально строго. Но прав Конституционный суд: для РФ эта война вынуждена. Деться от неё некуда, а развязал её агрессивный вооружённый сепаратизм.   …И последнее, для полной ясности. Война это драка, а не судебное заседание, в ней и правая сторона может оказаться поверженной. Не мне, сидя у телевизора, осуждать Черномырдина или Лебедя за Хасав-Юрт. Возможно, иначе нельзя было, хотя и так – было нельзя. Если доживём до такого кошмара, что и новый главнокомандующий признает военное поражение России перед бандитами – отдаст им кусок страны с людьми – что ж, как это будет ни горько, я на митинг против такого решения не пойду. Ему виднее. Значит, поверю, выхода нет, надо спасать шкуру сейчас, а там будь что будет: авось, исламисты между собой перегрызутся и им не до того будет, чтобы нас добивать, или террористы вдруг станут гуманистами, или НЛО вмешаются и спасут. То, что я осуждаю – это повальный безответственный трёп, оборачивающийся новыми и новыми жертвами. Конец 2002 г.   *    *    * Результаты мартовского референдума 2003 года в Чечне вновь показали, что идея «чеченского сопротивления» более популярна в столичных пишущих-вещающих российских кругах, чем среди чеченцев. Сколько ни язви, что принятая на референдуме Конституция Чечни – «кадыровская», что явилась она сначала на русском, а уж потом на чеченском языке – всё правда! – но факт остается фактом. Слишком велика явка, слишком несомненна разница в числе голосов «за» и «против». (Есть возражения, у «Мемориала» другие данные? – А где был «Мемориал», скажем, во время тех памятных выборов в Чечне, где столь «свободно» избрали Масхадова? Тут уж, как видно, в честности сомневаться не приходилось, «народное волеизъявление» да и только…) Войну нормальные люди ненавидят, натерпелись лиха и от сепаратистов и от федералов тоже – но понимают, кто начал эту войну и от кого зависит её прекращение, кто должен сложить оружие: боевики. Мира и законности люди хотят, а «исламского коммунизма», шариата и халифата – нет. Да и как могло быть иначе!   К статье Словаря «Что такое терроризм?»