Неожиданное происходит постепенно.
Мы говорим «вдруг» и тогда, когда изменения происходят медленно и явно. Например, старыми мы оказываемся «вдруг».
* * *
Сколько мелочей могут составить нечто важное?
* * *
Если дураков много, то, при условии отсутствия организатора, они, желая разного, по крайней мере ничего слишком ужасного не сумеют натворить; и в этом – если не ошибаюсь – состоит «коллективная мудрость».
* * *
Где корысть, где любовь? – Любовь рада все свое сделать общим. Но, значит, любовь – не взаимная корысть, а взаимное бескорыстие.
«Давать», «брать» – без этого любовь не обходится. Но корысть тут ни при чем. Дающий дает все и для него это пустяк, берущий берет пустяк и для него это все. Корысть же – там, где встает вопрос «сколько?».
Кормите собаку, и она вас полюбит. Но полюбит не за кормежку. Ибо полюбит так, что сможет отдать за вас жизнь…
А может, за то вы ее и кормите?..
* * *
Разбираться во всем невозможно, главное – не судить о том, в чем не разбираешься.
Невежество – это судить о том, в чем другие уже разбираются, а ты нет.
Есть вещи, которые надо просто знать, и есть такие, о которых можно только иметь мнение. Невежда – тот, кто самоуверенно судит о первых, и тот, кто не позволяет себе судить о вторых.
* * *
Все мы в этой жизни – утопающие, цепляющиеся друг за друга.
Когда вам плохо, не хватайтесь за ближнего, как за соломинку – каждый соломинка и есть.
Если можете притвориться, что вам хорошо, считайте, что вам хорошо. На самом-то деле – никому не лучше.
* * *
Деспотизму нет предела. Точнее, этот предел – лишить жизни, как самой возможности свободы, – и если такая задача все-таки не ставится, удовлетворения он не находит.
Мужчине-деспоту нравится попирать справедливость. Женщине-деспоту нужно, чтобы ее несправедливость всеми была признана за справедливость.
Насильно прав не будешь.
Каприз – женская форма насилия.
* * *
Тщеславие – инстинкт стадный. Стадо хочет, чтобы особи хотели ему нравиться.
* * *
Отчуждение – это не когда что-то важное у тебя отбирают, а когда оно, оставаясь необходимым, становится постылым.
Человек живет чем-то. Отчуждение – когда чуждым становится ему именно то, чем он живет.
Отчуждение – это когда ощущаешь себя посторонним в своей собственной жизни.
Отчуждению противостоит вовлеченность.
Вовлеченность же – это когда мы играем свои роли с увлечением. А отчуждение – когда чувствуем, в своих ролях, что притворяемся.
Таким образом, «неподлинное существование» – это гораздо более примета вовлеченности, чем отчуждения.
Только и видишь, что людей, играющих не свои роли с превеликим увлечением. То есть, значит, притворяющихся – без отчуждения?.. Подлинных – в притворстве?..
Отчуждение – на зов подлинности. Но подлинность – бездна, где-то надо остановиться…
Полная подлинность была бы нам самим невыносима: это было бы тотальное отчуждение. Ведь мы не бываем, не можем и не должны быть полностью тем, во что выливается наша жизнь, – «игра» необходима и естественна, лишь бы роли были нам по плечу и не надоедали.
* * *
Обыватель не верит в искренность необычного в людях, циник не верит в искренность хорошего в людях. И потому бывают, по временам, неразличимы.
В чудеса обыватель верит – он не верит в нестандартное.
Если ориентироваться на принятое, а не на свою голову – то логика, конечно, будет значить мало: вот почему обыватель, существо как будто приземленное, так легко верит в разные чудеса. Не верит он лишь в то хорошее, что лучше общепринятого; тут он скажет: «чудес не бывает!».
В существование того в людях, что хуже среднего и принятого, обыватель конечно верит: на то и существуют стандарты, чтобы отрывать индивидов от их чисто эгоистических страстишек. Обыватель не верит лишь в то, что лучше среднего и общепринятого.
* * *
Чувство «мы» – это чувство: «меня много; я, стало быть, всемогущ и неистребим».
* * *
Бог – управа на неподвластное объективное.
Божья воля – это объективность и есть. И с ней ничего не поделаешь. Религиозный подход лишь преобразует наши «это невыносимо, потому что бессмысленно» на «терпи, так нужно».
Бог – для того, чтобы было кому обратиться, когда обращаться не к кому.
Ритуал – для того, чтобы хоть что-то можно было поделать и с тем, с чем ничего не поделаешь.
* * *
Атеисты – это люди, которым легче не надеяться.
Атеисты – это люди, которых иллюзии не утешают, а раздражают.
Обманутая надежда – хуже, чем если б ее и не было; вот почему атеисты так злобно настроены против религии. А верующие, видимо, ощущают, что их надежда может продлиться до того самого момента, когда обман уже не вскроется…
* * *
Есть слишком много вещей в нынешнем обиходе, в возможность которых рационалист двухсотлетней давности не поверил бы. Сегодняшний рационалист должен мыслить так: да, слишком многое из того, что кажется невозможным, на самом деле может быть – но все-таки не все, что нам пожелается.
Наука явила чудеса. Это победа рационализма или иррационализма?..
Наука явила чудеса. Но – наука, а не чья-то прихоть.
* * *
Формальность – это определенность, которой подменили до конца неисследимую истину.
Точность уходит в неопределенность. Вполне определенной бывает лишь приблизительность.
Принципиальность – определенность, которой подменяют не что иное, как – совесть.
Принципиальность знает не истину, она знает решение.
* * *
«Адекватные реакции» – у камня, который пинают ногой, – его поведение предсказуемо. Живые реакции – «неадекватные», и чем живее, тем неадекватнее.
«Неадекватными реакциями» называются болезненные реакции: то есть адекватные болезни реагирующего, а не его интересам в данной ситуации. И они, по сути, гораздо ближе к механическим сверх-адекватным, чем к живым свободным реакциям.
* * *
«Тупой» – это такой, до которого ничего не доходит. Но, может быть, потому, что он до всего доходит только сам. В этом случае «тупой» – это «раздражающе-самостоятельный».
«Тупой» – может быть и тот, кто «тише едет» но «дальше будет».
Способных надо искать среди восприимчивых, а талантливых – среди тупых.
…Во всяком случае, в какие-то моменты и в каких-то своих проявлениях талантливость выглядит именно тупостью.
Всего талант достигает сам, в том числе и то, что до него достигнуто. И на этом этапе сильно уступает просто способным.
Способный быстро взбирается «на плечи гигантов», откуда многое видно, талантливый же – всегда на своих собственных ногах, и выглядит, до поры, куда менее убедительно.
Если талант – способность удивиться привычному, – он должен выглядеть глупо.
* * *
Широкий кругозор мешает протиснуться к благополучию.
* * *
Ошибается не любовь, когда внушает, что некий человек есть чудо; ошибается – привычка, для которой все люди «обыкновенные».
Если любовь вас действительно назидает, вы застрахованы от разочарования.
В своей любви обмануться невозможно. Разве что в иллюзии, что любят вас.
* * *
Всего, что следовало бы предусмотреть, не предусмотришь.
* * *
Предупрежден значит напуган.
Не знал бы, где упадешь, может и не упал бы.
* * *
Обмануть честного человека всегда можно. Ибо все нормальные человеческие отношения зиждутся на доверии.
От обмана не застрахован и подлец, потому что вовсе не доверяя общаться вообще невозможно.
* * *
Существуют объективно лишь факты, а истины – продукт нашего опьянения некоторыми из них, заставляющего прозревать за ними целую картину мира, – «истина в вине».
Счастливы вы или несчастны, это в основном вопрос не столько объективности, сколько отношения к ней; так что не врет и вино – с ним беда в том лишь, что объективному оно навредит точно, а в остальном слишком ненадежно.
В том, что вам хорошо, ошибиться невозможно. Не врет и алкоголь. Просто неизвестно, надолго ли хватит его правды.
* * *
Если вам плохо, стоит подумать – может, это вам только кажется. Если вам кажется, что вам хорошо, – вам хорошо.
…Это такой «пессимистический оптимизм». – «Плохо» в сей хрупкой и конечной жизни – вопрос реальности, «хорошо» – вопрос отношения. Поэтому, если вам плохо, вы, может быть, еще ошибаетесь, например преувеличиваете. А в том, что вам хорошо, ошибиться нельзя.
Если какое-то лицо нам кажется красивым, оно красиво. Здесь иллюзия не отличается от реальности. Примерно то же и с нашим отношением к жизни. Если нам удалось себя убедить в том, что нам хорошо, – нам хорошо.
Плохо – это нормально. Хорошо – это чудо как хорошо!
* * *