Сто лет Московского механико-машиностроительного института им. Баумана. 1832–1932 : [Юбилейный сборник] / Ред. совет: А.А. Цибарт, П.В. Журавлев, А.М. Аравин, А.И. Фоминых. – Москва : Госмашиздат, 1933 (с. 127–154)
 

М. Акимов

МВТУ после Октября
1917 – 1929 [1932]

Империалистическая война 1914–1918 гг. наложила свою лапу и на ИМТУ, парализовав и разрушив всю его учебную жизнь. Кадры, которые российский капитализм готовил для себя в училище, во время войны стали нужны буржуазии на другом военном фронте, требовавшем беспрерывных пополнений. Сыновья дворян, фабрикантов, купцов, капиталистической верхушки деревни, составлявшие основной костяк учащихся, отправлялись в военные училища, школы прапорщиков, пополняя в ускоренном порядке кадры офицерства.

В итоге уже к моменту Февральской революции 1917 г. учебная жизнь училища замерла. Курс за курсом пачками призывались на военную службу, лаборатории бездействовали, лекции не читались, все помещения училища были заняты посторонними организациями (Земгор, Земсоюз и др.). Оставшиеся профессора и преподаватели работали на стороне. Если же в лабораториях еще и теплилась какая-то жизнь, то эта работа была направлена исключительно на военные нужды: на механическом факультете работала мелкокалиберная мастерская, на химическом – камера по испытанию противогазов и т. п.

Период господства буржуазии (март – ноябрь 1917 г.) не изменил положения, ибо империалистическая политика получила еще более яркое выражение в деятельности Временного правительства. Летом 1917 г. состоялся очередной прием в МТУ. Однако уже через 1–2 месяца все вновь поступившие были мобилизованы на войну, и в училище оставались лишь абсолютно неспособные носить винтовку. К моменту Октябрьской революции училище находилось в состоянии полной прострации; хотя выпуск инженеров по двум факультетам в 1917 г. составлял 276 человек (механиков 224, химиков 52), но это были исключительно студенты, поступившие до войны.

Пролетариат, свергнувший в октябре 1917 г. буржуазию, поставил вопрос о подготовке новых кадров технических руководителей и организаторов социалистического хозяйства. Эта задача стала одной из важнейших проблем строительства социализма. Диктатура пролетариата, победившего на 1/6 части земного шара, создала возможность «впервые втянуть действительное большинство трудящихся на арену такой работы, где они могут проявить себя, развернуть свои способности, обнаружить таланты, которых в народе непочатый родник и которые капитализм мял, давил, душил тысячами и миллионами» (Ленин). Пролетариат, поведя борьбу за превращение школы «из орудия классового господства буржуазии в орудие полного уничтожения деления общества на классы» (из программы ВКП (б)), широко раскрыл двери высших учебных заведений перед рабочими, доступ к которым в высшую (особенно техническую) школу до Октябрьской революции был закрыт. Осуществлялось требование партийной программы, гласящее: «Открытие широкого доступа в аудитории высшей школы для всех желающих учиться и в первую очередь для рабочих; привлечение к преподавательской деятельности в высшей школе всех, могущих там учить; устранение всех и всяческих искусственных преград между свежими научными силами и кафедрой; материальное обеспечение учащихся с целью дать фактическую возможность пролетариям и крестьянам воспользоваться высшей школой».

Борьба за пролетарскую высшую школу встретила с первых же дней ожесточенное сопротивление классового врага, и школа стала также ареной классовых боев. Это нашло свое отражение и в МВТУ – в училище, которое до Октябрьской революции являлось одним из оплотов российского капитализма, выполнявшим социальный заказ промышленной буржуазии.

В 1918 г. училище снова начинает заполняться студентами всех курсов, и возвращаются старые питомцы, демобилизованные из армии, но это еще далеко не пролетарские студенты, – это те, кто поступил в училище до революции: дети промышленников, купцов, дворян, чиновников, которые принесли с собой в училище вражду против нового, чуждого им, носителя власти – пролетариата. Многие из них – офицеры царской армии, верные сыны своего класса, и они ведут жестокую борьбу против открытия дверей втуза рабочим, крестьянам, «кухаркиным детям».

С 1918 г. объявляется свободный прием в МВТУ всех желающих, обладающих достаточными знаниями для поступления во втуз. Нужные новые, молодые свои специалисты, но наследие империалистической войны – разруха, усугубленная войной гражданской, не дает возможности пустить на полный ход работу училища. Страна диктатуры пролетариата окружена кольцом врагов (белых банд и интервентов), все силы направлены на спасение революции, власти советов. Страна отрезана от жизненных источников (нефть, уголь, хлеб, металл), и период военного коммунизма характеризуется естественным замедлением жизни и работы училища, хотя втуз был обеспечен высококвалифицированным профессорско-преподавательским составом и в 1918 г. реорганизован в школу политехнического типа с двумя новыми факультетами (электротехническим и инженерно-строительным) кроме двух, бывших до революции (механический и химический). Из 4924 студентов фактически было 1500 чел.

Глубоко укорененная верхушечная часть профессорского состава училища вместе с контрреволюционной частью студенчества (демобилизованных офицеров царской армии), вернувшейся в МВТУ и встреченной там контрреволюционной частью профессуры с распростертыми объятиями, становится в резко враждебную по отношению к советской власти позицию. Во главе училища стоял тогда человек, глубоко враждебный диктатуре пролетариата, матерый контрреволюционер – И. Калинников, которого окружали и поддерживали некоторые старые, буржуазные специалисты, ранее тесно связанные с руководящими верхушками российской буржуазии, которой они служили и социальный заказ которой они выполняли: Астров (впоследствии расстрелянный по делу Тактического центра), Ясинский, Чарновский и другие, продолжавшие и в дальнейшем свою контрреволюционную деятельность, вставшие на путь прямой измены и вредительства (дело «Промпартии» – Рамзин, Федотов, Велихов, сам Калинников и пр.).

Поэтому с самого начала существования советской власти в МВТУ разгорается острая классовая борьба. Первые же попытки советизации училища, первые шаги, сделанные Наркомпросом по линии перевода МВТУ на советские рельсы, были встречены в штыки реакционной верхушкой училища. Это иллюстрирует та отчаянная борьба, которую повела в 1919 г. реакционная верхушка по вопросу об участии представителей революционного студенчества в органах управления училищем, что было предложено тогда Наркомпрсом. Отношение студенческих организаций от 24/XII 1919 г. на имя ректора МВТУ вызвало взрыв негодования старой профессорской коллегии училища, обратившейся с возмущенной декларацией в Совет МВТУ. В этой декларации, четко обрисовавшей лицо части старой профессуры, подчеркивалось, что МВТУ «занимает вполне определенную позицию – полного невмешательства в политическую жизнь страны. Эта точка зрения, общая для всех российских высших учебных заведений, является для нас не только теоретически правильной, но и практически единственно правильной, ибо научная техника не имеет никакой связи с политикой. Характерно, что декларация далее, заботясь, якобы, об интересах высшей технической школы, резко протестует против ввода в орган управления МВТУ представителей революционного студенчества, рассматривая это как введение «совершенного неприкрытого политического сыска этих, якобы студенческих, представителей», что «... возвращает нас к худшим временам царского режима, который, однако, был более скромным и не допускал субинспекторов и педелей в органы управления высшей школы»... Курьезно, что вся вина за это мероприятие возлагается собранием профессуры на М. Н. Покровского, подписавшего это распоряжение.

Наркомпрос, однако, категорически настаивал (в лице М. Н. Покровского) на допущении студентов в органы управления МВТУ, объявля заранее незаконными те заседания, на которые не будут допущены представители студенчества. В ответ на это Совет училища шлет в Наркомпрос «меморандум № 1», требующий отмены постановления Наркомпроса и отозвания студенческих представителей, делегированных в органы управления МВТУ зам. Наркомпроса т. Покровским. Этот эпизод являлся первой схваткой в боях за пролетарскую высшую школу.

Решением Главного комитета по профтехническому образованию от 25 февраля 1920 г. (борьба длится уже два месяца!) было вновь подтверждено распоряжение Наркомпроса о вводе студенческих представителей во все органы управления МВТУ, с преобладающим представительством революционного студенчества. Это вызвало новый отпор со стороны руководства училища, и Совет посылает в Наркомпрос второй «меморандум», в котором «предостерегает правительство от опасностей и потрясений, которые грозят высшей школе искусственным внесением политики в ее жизнь». Особо активную роль играл в этой борьбе проф. Ясинский, эмигрировавший затем за границу. Реакционное студенчество, в свою очередь, всячески старается воспрепятствовать введению представителя ячейки ВКП (б) в органы управления МВТУ, созывая сходки и вынося соответствующие резолюции. Это станет понятным, есди учесть, что еще немалый процент учащихся составляли лица, поступившие еще до Октябрьской революции, т. е. дети промышленников, дворян, купцов, чиновников и кулацких слоев деревни. Рабочая прослойка была еще ничтожна, и, например, выпуски 1920–1921 гг. не дают ни одного рабочего, так как это еще выпуски студентов, поступивших до революции, когда доступ в высшие учебные заведения для рабочих был фактически закрыт. Зато в 1920 г. выпущено: 25 чиновников, 21 дворянин, 30 купцов и 26 «крестьян» (из общего числа 157 выпускников). Неналаженность работы училища этого периода характеризуется также резким падением числа выпускников. Если в 1917 г. было выпущено 276 человек, то в 1918 г. – 146, а в 1919 г. – 79 человек.

Естественным мероприятием была организация в конце 1920 г. курсов по срочному выпуску инженеров из МВТУ. Бывшие студенты МВТУ, вернувшиеся из Красной армии, с фронта, из технических учреждений и с предприятий, кончали ускоренный курс по специальной программе. Работа во втузе оживилась, для проведения срочных выпусков был выделен определенный фонд, причем и преподаватели, работавшие по срочному выпуску, и студенты обеспечивались красноармейским пайком. До этого времени почти никакой учебной работы в училище не велось. Преподаватели вырабатывали учебные планы, работали в лабораториях, групповых же занятий почти не было. Потребность в кадрах вызвало в 1918/19 г. издание Наркмопросом постановления о переходе училища на трехлетний курс, а затем – на 3 1/2 года. Однако это решение проведено в жизнь не было, так как та широкая специализация, которую предусматривали программы МВТУ, исключала возможность столь сильного сокращения курса. Поэтому примерно через год был установлен четырехлетний курс обучения.

Почти «законсервированный» в годы военного коммунизма втуз, однако, таил богатые потенциальные возможности для выполнения ответственнейшей задачи подготовки кадров для восстановления и реконструкции социалистической промышленности. Эти возможности заключались: в хорошо оборудованных разнообразнейших лабораториях и мастерских; в наличии высококвалифицированного профессорско-преподавательского состава (вот далеко не полный список виднейших преподавателей училища в 1920 г.: академик Архангельский, Н. Е. Жуковский, П. П. Петров, Куколевский, Курсанов, академик Лазарев, Худяков, Мазинг, Чудаков, Шелест, Сидоров, Тищенко, Шулейкин, Цыдзик и мн. др.); в наличии прекрасной фундаментальной технической библиотеки, насчитывавшей около 500 000 томов. В 1920 г. училище имело: механический институт с десятью лабораториями, физико-технологический с двумя лабораториями и двумя кабинетами, химический институт с десятью лабораториями и пятью кабинетами; кабинетов в главном здании 10; учебных мастерских 5, лаборатория по технологии металов, аэродинамическая лаборатория, фотокабинет.

Для создания пролетарских кадров, для подготовки рабочих от станка к учебе во втузе в конце 1919 г. было приступлено к организации при МВТУ рабочего факультета. Был образован организационный комитет под председательством ректора училища, были разработаны программы, учебный план, сметы, и в начале 1920 г. рабочий факультет стал функционировать в составе четырех отделений, соответствовавших факультетам: механическому, химическому, электротехническому и инженерно-строительному. Вначале студентов на рабфаке насчитывалось лишь около 250 человек, члены ВКП (б) и комсомольцы составляли около 100 человек. Около 50% рабфаковцев были рабочие, остальные 50% падали на долю крестьян и служащих. Рабфак территориально был оторван от своей базы – МВТУ (находясь на Разгуляе) и поэтому не имел ни собственных лабораторий, ни мастерских. Все же с самого начала занятия на рабочем факультете были поставлены удовлетворительно, и часть профессорско-преподавательского состава МВТУ начала преподавать и на рабфаке (проф. Герке, Кифер, Сидоров, Саверин, Величковский, Мосолов). Рабфак был обеспечен и продовольственной базой, что давало возможность развернуть нормальные занятия.

Как мы уже указывали выше, период 1919–1921 гг. был периодом открытой острой классовой борьбы между революционным новым студенчеством (составлявшим еще меньшинство) и рабфаковцами, с одной стороны, и реакционной, контрреволюционной частью старой профессуры вместе с массой реакционного студенчества, с другой. Ясно, как была этой частью встречена организация рабфака. Краткой иллюстрацией этого могут служить примеры бесконечных придирок и издевательств, допускавшихся некоторыми старыми преподавателями на зачетах и занятиях. Например, один из преподавателей математики (Поляков) на вопрос рабфаковца, что такое интеграл, разразился тирадой следующего содержания: «Позор не знать, что такое интеграл! В Германии даже лошади интегрируют. Нет, не место рабфаковцу во втузе! Не может рабочий учиться в высшей школе!» и т. д. Но рабочий шаг за шагом продолжает завоевывать высшую школу и превращать ее в кузницу пролетарских кадров, необходимых для строительства социалистической промышленности.

Вот еще несколько эпизодов борьбы в МВТУ того периода, борьбы за новый пролетарский втуз. Рабфаковцы, как слушатели факультетов МВТУ, принимали активнейшее участие в студенческих сходках училища, участвовали в его общественной жизни, проявляя, как передовое, революционное студенчество, большую активность и организованность. На сходки, происходившие большей частью в новой физической аудитории (ныне чертежный зал), рабфаковцы являлись в полном составе и занимали первые ряды. На сходках обсуждались различные вопросы, в том числе об общежитиях, стипендиях и т. п. Первый бой реакционное студенчество давало обычно по вопросу о выборе председателя сходки. Реакционеры (а их было большинство) выдвигали своего лидера – кадета Владимирова (впоследствии сосланного), контрреволюционера, пользовавшегося среди старых студентов большим влиянием. Революционное студенчество выставляло большей частью кандидатуру т. Шуляковского, рабфаковца, председателя студкома. Когда проходила с большим трудом кандидатура Шуляковского, в зале начинался вой старых студентов: «Долой! жулик! коммунист! долой!»... «Почему в зале сидят сапожники? (т. е. рабфаковцы. – Н. А.)»... Не давали начать сходку, старались сорвать ее, если принимались решения в пользу рабфаковцев. Звериная ненависть дворянских, купеческих и фабрикантских сынков выпирает наружу... В зале слышалось пение «Боже, царя храни»... Рабфаковцы и передовое пролетарское студенчество запевали революционные песни и с песнями выходили из зала... Сходка кончена... Конечно, руководство училища осталось в стороне, молча санкционируя поведение старых, «своих» студентов. Ведь, тут общность интересов одного класса. Ректором тогда был Калинников, злейший враг советской власти, вредитель, впоследствии один из лидеров Промпартии.

С 1921 г. в МВТУ начал свою работу студком, но размах его работы был тогда недостаточным, а деятельность незаметна. Классовый враг, скрывая свое истинное партийное лицо (эсеровское, кадетское, монархическое) вуалировал свою контрреволюционную деятельность работой в различных «невинных» кружках: «по изучению христианской веры», «евангелистов» и т. п., объявления которых с благословения ректора вывешивались в стенах училища на видном месте. В эти годы МВТУ характеризуется, как мы указали, еще слабым биением пульса учебы. Пролетариат борется за превращение МВТУ в свою школу, преодолевая сопротивление классового врага, нормальная работа идет только на рабфаке и по срочному выпуску. По факультетам же профессорами читаются только обзорные лекции на различные темы общего характера, например лекция проф. Сидорова «О техническом образовании», Бриллинга «О задачах преподавания на механическом факультете», «Задачи инженера и техника в промышленной жизни страны», «Текстильная промышленность и ее ближайшие задачи» и т. д.

В ноябре 1920 г. проводится реформа управления втузом: создается правление из трех человек (ректор, представитель Главпрофобра и комячейки), ответственное перед Главпрофобром. 1921 год дает еще одну вылазку классового врага, притом в самый острый, серьезный для советской власти момент – дни кронштадтского восстания. Эта вылазка выразилась в демонстрации большинства профессорско-преподавательского персонала училища 12 апреля. Назначение нового правления с вводом в его состав рабфаковца-коммуниста от студентов вызвало отпор, бешеный отпор реакционной части профессуры, которая и повела агитацию среди «своего» студенчества. Была созвана сходка совместно с профессорами и преподавателями под председательством коммуниста-студента. С призывом протестовать против новой структуры правления выступил один из профессоров. Его сменил встреченный демонстративными аплодисментами соответствующей части аудитории студент-монархист. Затем выступил студент-коммунист, речь которого прерывалась враждебными выкриками, затем опять профессор-реакционер. По предложению Шуляковского человек 100 студентов организовали отдельное собрание для поддержки постановления правительства. Затем к митингу революционного студенчества присоединилось еще около половины присутствовавших студентов и часть преподавателей, ушедших с общей сходки, протестовавшей против назначения правления. На митинге пролетарского студенчества была вынесена резолюция поддержки и одобрения постановления правительства и протокол был отправлен в Совнарком.

Передовое студенчество, начавшее под руководством небольшой, но сплоченной партийной организации борьбу за пролетарский втуз, шаг за шагом отвоевывало на свою сторону и передовую часть профессорско-преподавательского состава, вначале опираясь только на меньшую часть профессуры (Саверин, Мосолов, Величковский, Сидоров и др.). Ядро передовой профессуры, шедшее вместе с пролетарским студенчеством, показывало своей работой пример колеблющимся; в процессе борьбы внутри профессорско-преподавательского состава откалывались от реакционной части все новые слои, переходившие на сторону пролетариата.

В 1921 г., несмотря на тяжелое хозяйственное положение училища, было выпущено из МВТУ 415 человек: из них 250 – по срочному выпуску. Летом 1921 г. была принята еще одна мера по линии пролетаризации втуза: Главпрофобром было предложено принимать во втузы в первую очередь окончивших рабфаки и командированных партийными и профессиональными организациями, а также демобилизованных, возвращающихся с фронта. К концу 1921 г. рабфак насчитывает уже около 400 студентов, общее число студентов МВТУ – 2972 человека (включая студентов рабфака и 506 студентов срочного выпуска), профессорско-преподавательского состава и научных работников – 415 человек. 1921 г. необходимо отметить как год полного развертывания занятий, несмотря на тяжелые материальные условия, в которых находилось МВТУ: недостаток средств, отсутствие топлива, слабое снабжение студенчества. Небольшая, но уже крепкая партийная организация мобилизует силы нового, пролетарского студенчества и передовую часть профессуры на борьбу за нормальную учебу.

Переход к новой экономической политике (после Х съезда партии) и восстановление народного хозяйства требуют обеспечения оживляющейся промышленности новыми инженерно-техническими кадрами. В связи с восстановлением и улучшением общего хозяйственного положения страны оживает и жизнь училища. Начинается период созидательной деятельности. Широкая специализация втуза и насыщенность его высококвалифицированным научно-педагогическим составом создали ему большой авторитет, и, начиная с 1918 г., представители МВТУ приглашаются различными правительственными, хозяйственными и научными организациями в качестве консультантов, членов руководящих органов и т. п., например учатие в консультациях по вопросам об устройстве сланцеперегонного завода, ветряных установок; работа в инженерно-строительной секции НТО ВСНХ; в Особой транспортной комиссии при СТО; в Ученом медицинском совете Наркомздрава; участие в организации Главсахара, руководителем которого был некоторое время один из виднейших работников технологии сахарной промышленности, ныне зам. директора и основатель Центрального научно-исследовательского института сахарной промышленности проф. И. Я. Тищенко; работа в авиационной промышленности А. Н. Туполева, крупнейшего конструктора самолетов; проф. МВТУ П. П. Петров до последних лет своей жизни был директором Политехнического музея и т. д.

Период 1922–1929 гг. является и периодом широкого строительства МВТУ. Училище получило бывшие напротив МВТУ казармы, которые были переоборудованы в химическую лабораторию, и Совнаркомом было отпущено на это 700 000 руб. Проведено было большое строительство на фабрике им. Урицкого, также переданной МВТУ; на ней были оборудованы текстильные лаборатории (льняная, шерстяная, лаборатория волокна, ткачества). Была расширена лаборатория химического института. В этот же период построена проф. И. И. Куколевским гидравлическая лаборатория.

Из активных работников МВТУ в 1924–1928 гг. нужно отметить бывшего тогда декана – проф. Цыдзика и секретаря факультета – проф. Семенцова. Самым крупным строительством в этот период была постройка прекрасного здания фундаментальной библиотеки с книгохранилищем, рассчитанным на 1 млн. томов. Большое строительство было проведено и по зданиям на Покровском бульваре (инженерно-строительный факультет). Денежные средства на строительство получались как от Совнаркома, так и от ВСНХ с отчислений от промышленности, заинтересованной в расширении МВТУ, мощного источника кадров для социалистической промышленности.

Говоря о строительстве, проводившемся в МВТУ, нельзя не отметить той роли, которую играл в этом деле проф. Ф. К. Герке, бывший до 1929 г. проректором по административно-хозяйственной части и председателем комиссии по строительству.

В 1922 г. состоялся первый выпуск рабфаковцев, причем нужно отметить, что к этому моменту в училище во взаимоотношениях профессуры к студентам рабфака наступил перелом. Председателем профкома был в тот момент рабфаковец Хохлов, а в 1923/24 г. в училище хлынул поток пролетарского студенчества, хотя в нем оставалось еще много и старых студентов, демонстративно носивших форменные фуражки и погоны старого Императорского технического училища. В 1923 г. была проведена первая академическая чистка студентов. Дальнейшему активизированию деятельности училища, особенно начиная с 1924 г., содействовало установление вполне нормальных отношений между большинством профессуры и пролетарским студенчеством (период ректорства Н. П. Горбунова), чего нельзя было сказать о предыдущих годах и чего добилась общественность училища под руководством партийной организации. В деле осуществления задачи, которая ставилась и подчеркивалась еще В. И. Лениным, а затем т. Сталиным, о необходимости в кратчайший срок догнать и перегнать передовые капиталистические страны в технико-экономическом отношении нельзя было ограничиваться узким практицизмом и необходимо было поставить во втузе серьезное изучение теоретических дисциплин, чтобы дать стране инженеров-общественников, вполне владеющих научным методом, и такое направление было принято в МВТУ. К 1/I 1923 г. училище насчитывает 3500 студентов и 310 профессоров и преподавателей. МВТУ включает в себя 40 лабораторий, 7 мастерских, 14 кабинетов, 3 музея и 5 библиотек. В 1924 г. (в октябре) при МВТУ открывается новая школа кадров – Высшие педагогические курсы, имевшие целью подготовку преподавателей специальных дисциплин в индустриальных техникумах (со специальностями: химической, электротехнической и строительной), причем слушатели курсов принимались из числа окончивших втузы. Период жизни училища, рассматриваемый нами, характеризуется ростом активного участия в жизни школы пролетарского студенчества, ростом влияния партийных и профессиональных организаций.

[Таблица]
РОСТ ПРОЛЕТАРСКОГО СОСТАВА МВТУ
И ПАРТОРГАНИЗАЦИИ УЧИЛИЩА

Анализ таблицы показывает, что партийно-комсомольская прослойка училища с 23,1% в 1924 г. повышается за 5 лет до 48,4% и члены ВКП (б) и ВЛКСМ к 1929 г. составляют почти половину студенческой массы втуза. Растет и число рабочих, которых в 1929 г. уже более половины. Ядро студенчества к этому времени в основном пролетарское. В дополнение к приведенным данным интересно отметить тот удельный вес, который составляют в МВТУ студенты, окончившие рабфаки, созданные по инициативе покойного М. Н. Покровского и подготовившие для пролетариата подступ к высотам науки. Процент студентов, окончивших рабфак, по годам таков: в 1924 г. 1214 человек (33%), в 1925 г. – 1525 человек (30,3%); в 1926 г. – 1743 человека (32,7%); в 1927 г. – 2057 человек (36,2%); в 1928 г. – 2508 человек (41,6%) и в 1929 г. – 3281 человек (45,4%), т. е. уже около половины студентов.

Росло и влияние МВТУ на развитие научно-исследовательских учреждений социалистической промышленности. Достаточно привести следующие примеры. В лаборатории двигателей внутреннего сгорания МВТУ зародился новый Автотракторный институт, превратившийся впоследствии в центр научно-исследовательской работы автостроения – НАМИ, который ныне разделился, в свою очередь, на два больших самостоятельных института (НАТИ и ЦНИИАМ). В этой области большие заслуги принадлежат одному из авторитетнейших работников по автомобильному делу – проф. Чудакову. Из МВТУ родился ЦАГИ (Центральный аэро-гидродинамический институт), «отцом» которого был всемирно известный ученый – проф. Жуковский и одним из руководителей которого является известнейший конструктор А. Н. Туполев (также преподававший в МВТУ). Ряд других институтов получил свое идейное начало и руководителей также в МВТУ: Теплотехнический институт и Центральный институт сахарной промышленности (ЦИНС). Вся алкалоидная промышленность Союза развилась на базе лаборатории органических веществ МВТУ. Таким образом мы видим, что ряд научно-исследовательских институтов, пользующихся мировой известностью, происходит прямо или косвенно от МВТУ, причем до настоящего времени эти институты питаются кадрами выпускников училища (впоследствии МММИ). Уже позднее из МВТУ выделился ряд важнейших втузов, имеющих общесоюзное значение: Авиационный, Энергетический (МЭИ), Инженерно-строительная и Химическая академии. Механический факультет, основной в МВТУ, был преобразован в 1930 г. в Московский механико-машиностроительный институт.

Развертывание учебной жизни и рост МВТУ отражается и на выпусках инженеров. В 1924 г. было выпущено 521 человек: механиков 145, химиков 97, электротехников 103, инженеров-строителей 176. Увеличился и профессорско-преподавательский коллектив. Так, в 1925 г. в МВТУ насчитывается: 97 профессоров, 425 преподавателей и 12 аспирантов, всего 534 человека. На рабфаке уже обучается 652 студента; функционируют два отделения – дневное (467 человек) и вечернее (185). Социальный состав рабфаковцев: рабочих 84%, крестьян 10%, лиц не физического труда 6%. По партийному составу: членов и кандидатов ВКП (б) 45%, комсомольцев 35%. Из этих цифр видно, что рабфак готовил крепкую пролетарскую смену. К этому периоду развертывается и деятельность профессиональных организаций училища, и 72% студентов – это члены профсоюзов. Необходимо отметить, что еще очень мал был процент женщин во втузе – всего 7%. В том же 1925 г. произошло слияние МВТУ с МИГИ (Институт гражданских инженеров) и с Институтом связи. С целью обеспечения квалифицированными кадрами военно-химической промышленности была создана в те годы специальная кафедра военной химии. Широко были разветвлены и специальности училища: на механическом факультете их стало 16, на химическом 14, у инженеров-строителей 8, на электротехническом 10.

Поскольку втуз должен был выпускать не просто инженера, а инженера-общественника, активного участника социалистического строительства, было обращено большое внимание на общественно-экономические дисциплины. Им отводится 2 1/2 недельных часа на протяжении всего учебного четырехлетнего курса. Занятия распределялись тогда следующим образом: лекции и семинары – 33% учебного времени, упражнения – 30%, лаборатория – 20% и проектирование – 17%. Мы подробно остановились на жизни училища в 1925 г., так как этот и последующий годы были периодом плодотворной и активной деятельности втуза, возглавлявшейся в 1925 г. Н. П. Горбуновым, а вся учебная часть лежала тогда на заместителе ректора – т. Бутягине. В это же время при активном участии основной части профессорско-преподавательского состава были полностью переработаны учебный план и программы училища. В то время (это было отмечено и Главпрофобром) МВТУ был единственным втузом, выпустившим полный сборник своих программ по всем дисциплинам, проходившимся на каждом из факультетов.

Но все эти успехи, достигнутые под руководством парторганизации студкома училища и Московского комитета, не означали еще завершения пролетаризации втуза. Еще до 1928 г. были живы среди небольшой части старой профессуры мечты об автономной высшей школе; реакционная профессура цеплялась за этот лозунг, еще оправдывавший себя когда-то в условиях самодержавия, но превратившийся в период диктатуры пролетариата в свою противоположность и ставший знаменем контрреволюции. Начало решительной пролетаризации втуза можно отнести к 1927 г., а до этого часть старого студенчества старалась хоть как-нибудь подчеркнуть свою связь с прошлым, хоть чем-нибудь протестовать против всего нового, всего советского. Этим «чем-нибудь» было, например, демонстративное ношение форменных фуражек, что было искоренено только в результате упорной борьбы, которую вело пролетарское студенчество с партийной организацией во главе. Груз прошлого сказывался и в том, что, например, в 1927 г. из 300 выпущенных училищем инженеров было лишь 13% рабочих и 4,2% членов партии и комсомола.

Борьба с чуждыми элементами во втузе не была еще закончена, хотя из училища и был выброшен (несмотря на противодействие кое-кого из профессуры) Ив. Калинников, матерый контрреволюционер и вредитель, один из столпов Промпартии. Но оставались еще Чарновский, Федотов, Рамзин, Надежин и другие «знакомые все лица». Чарновский (он возглавлял кафедру организации фабрично-заводских предприятий) в 1926/27 г. нагло утверждал на своих занятиях, что советская промышленность «деградирует», стараясь в то же время доказать «преимущества» капиталистической системы. И в этой непрекращающейся борьбе против пролетаризации, борьбе, принявшей новую, завуалированную форму, втуз растет и крепнет; улучшается успеваемость студентов, за что пролетарское студенчество активно борется под руководством парторганизации и профкомов факультетов. Повышается качество выпускаемых новых пролетарских инженеров, развивается в эти годы и научно-исследовательская работа, хотя она была и затруднена недостатком средств и оборудования. Полным ходом работает издательство МВТУ, выпуская учебные пособия, программы, задания. В конце 1927 г. рабочий факультет в целях улучшения подготовки кадров для МВТУ переходит на четырехлетний курс обучения, повышается академическая успеваемость и производится более тщательный отбор поступающих на рабфак.

1927 год, год перехода под руководством партии к социалистической реконструкции народного хозяйства, ставит новые задачи перед МВТУ. Восстановительный период завершен. Перед пролетариатом стоят новые, грандиозные задачи – осуществление социалистической индустриализации страны. Классовый враг, увидевший тщетность своих надежд на «перерождение» большевиков, на реставрацию капитализма и убедившись, что пролетариат победоносно строит социализм под стальным руководством коммунистической партии во главе с ленинским ЦК, переходит к методам вредительства, направляя свой удар на одну из важнейших отраслей социалистической промышленности – уголь. Вредительство раскрыто. Шахтинский процесс ярко показывает, как часть старой, буржуазной инженерно-технической интеллигенции оказалась верной служанкой своего класса. Остро поставлен вопрос о подготовке собственных, пролетарских инженерно-технических кадров. Июльский пленум ЦК ВКП (б) 1928 г. четко и во всю ширь поставил вопрос о подготовке специалистов. Решения пленума всколыхнули и мобилизовали партийные, комсомольские и профессиональные организации МВТУ, которые повели всю массу пролетарского студенчества, завоевывая большинство профессорско-преподавательского состава, твердо определившего свои позиции в одной шеренге с пролетариатом, взялись за перестройку высшей технической школы, подхватив слова т. Сталина о том, что «урок, вытекающий из шахтинского дела, состоит в том, чтобы ускорить темп образования, создания новой технической интеллигенции из людей рабочего класса, преданных делу социализма и способных руководить технически нашей социалистической промышленностью» (из доклада на собрании актива ленинградской организации ВКП (б) 13/VII 1928 г.). В МВТУ усиливается приток пролетарского студенчества, растет партийно-комсомольская прослойка (см. таблицу). Выпуск 1928 г. дает уже 20% рабочих и 10,7% членов ВКП (б) и ВЛКСМ.

Мощное развертывание социалистического строительства в реконструктивный период ставит еще острее вопрос о пролетарских кадрах. Большевистские темпы первой пятилетки, пятилетки построения фундамента социалистической экономики, требуют тысячи и десятки тысяч командиров социалистической индустрии. Вождь международного пролетариата т. Сталин выдвигает лозунг – овладеть техникой, а одним из исторических условий т. Сталина является подготовка своих, пролетарских инженерно-технических кадров. Проблема подготовки своих, классово близких специалистов становится особенно острой в связи с раскрытием актов вредительства, в связи с раскрытием контрреволюционных вредительских организаций – Промпартии и Бюро меньшевиков, в первой из которых активнейшую роль играл ряд видных профессоров МВТУ (Рамзин, Калинников, Чарновский, Федотов и др.).

Историческим этапом в деле развития советской высшей школы явилось постановление ноябрьского пленума ЦК партии 1929 г. «Об исполнении решений июльского пленума о подготовке технических кадров», решение, поднявшее на новую высоту и поставившее «с большой остротой вопрос о всемерном форсировании и улучшении дела подготовки новых пролетарских специалистов». Решение ноябрьского пленума подводило крепкую материальную базу под подготовку кадров и вносило ряд изменений в учебную структуру втузов (НПО, втузы с резко выраженной специализацией, подготовка научных кадров, внедрение заграничного опыта). Втузы еще ближе смыкались с повседневной работой промышленных предприятий, а внимание студенчества сосредотачивалось на борьбе за высокое качество учебы. Решающее значение проблемы технических кадров в реконструктивный период подчеркнуто следующими словами т. Сталина: «Мы не можем уже обходиться тем минимумом инженерно-технических и командных сил промышленности, которым мы обходились раньше... Нам нужно теперь обеспечить себя втрое, впятеро больше инженерно-техническими и командными силами промышленности, если мы действительно думаем осуществить программу социалистической индустриализации СССР». Тов. Сталин говорил: «Наша страна вступила в такую фазу развития, когда рабочий класс должен создать свою собственную производственно-техническую интеллигенцию. Ни один господствующий класс не обходится без своей собственной интеллигенции».

Наряду с общими задачами перестройки втуза, борьбы за качество учебы, борьбы за пролетарского инженера одной из задач, стоявших перед партийными и профессиональными организациями МВТУ, была борьба за прохождение курса в установленный срок (4 года), борьба против «засиживания» студентов во втузе, так как наследие старой школы приняло угрожающие размеры. Достаточно сказать, что в среднем на выпускаемого инженера приходилось 7,2 года (!) пребывания в училище. В 5 лет кончало втуз лишь 12%, в 6 лет – 25%, в 7 лет – 33%, а больше 7 лет училось почти 40%. Большое зло представляли и «хвосты». В 1928 г. было оставлено на второй год: на I курсе – 21,5% студентов, на II – 32,9%, на III – 38%, на IV – 52,4%. В 1929 г. во втуз вливается крепкая пролетарская когорта парт- и профтысячников. Создаются специальные рабочие курсы по подготовке во втузы. К 1928 г. партийная прослойка студенчества составляла 26,6%, комсомольская 14,2%. Среди принятых в МВТУ в 1928 г. было: членов партии и комсомола 54%, рабочих 78,3%.

Развернулась и подготовка научных работников по линии воспитания новых кадров аспирантов из числа пролетарского студенчества, причем кандидатура аспиранта стала всесторонне взвешиваться партийной и профессиональной организациями и утверждаться директором. В 1927 г. аспирантов было 29 человек, из них членов ВКП (б) лишь 2, рабочих 2, крестьян 1, служащих 23. На 1/Х 1928 г. было уже 47 аспирантов, штатных 19, нештатных 28, из них: членов ВКП (б) 5, рабочих 1, крестьян 2, служащих 37, прочих 7. Эти цифры за два года показывают нам, что вопрос воспитания пролетарских научных работников также требовал своего срочного разрешения. Новая обстановка, новые задачи требовали и пересмотра устаревших программ, не отвечавших задачам реконструированной социалистической промышленности, требовали перестройки учебных планов. Здесь пришлось выдержать новый бой с остатками враждебной профессуры, причем борьбы затруднялась тем, что враг не действовал открыто, а боролся исподтишка, маскируя свои мысли и действия.

Переход к развернутому наступлению пролетарского студенчества за окончательную пролетаризацию втуза, введение непрерывной производственной практики, борьба за пересмотр учебных планов, внедрение в них производственного обучения – все это вызывало в свое время упорное сопротивление со стороны остатков классового врага в училище в лице частицы профессоров, возглавлявших вредительскую работу Промпартии (Чарновский, Рамзин и др.). Вредители-профессора действовали разными методами и разными путями. Они старались скрыть новейшие данные науки и техники от пролетарского студенчества, «проваливали» на экзаменах студентов-рабочих, тормозили допущение студентов на проектировку, стремились окружить себя «своими» кадрами, а действия Чарновского были еще более откровенными. Он выступал против активного метода обучения, против непрерывной производственной практики, против сочетания теории с практикой, против реформы втузов. Лекции его были сплошным издевательством над социалистическим строительством: критике подвергалось все, что делалось в Советском союзе. «Почтенный» профессор утверждал о невозможности развития тяжелой промышленности в Союзе ССР, допуская такие фразы: «Идиоты додумались до строительства тракторов на "Красном путиловце"». Кафедра технологии металлов, на которой «работал» Чарновский, досталась проф. Осецимскому в состоянии полного развала. Рамзин действовал гораздо тоньше и осторожнее, прикидываясь вполне своим, советским, лойяльным профессором, что затрудняло его разоблачение как вредителя.

Но в этот период партийное руководство уже кроме массы пролетарского студенчества могло опираться в борьбе за пролетарский втуз и на большинство профессорско-преподавательского состава, который, поняв значение победоносного строительства социализма, осознав себя участником этого строительства, определил свои позиции в рядах рабочего класса, понял, что только на этих позициях можно развернуть все свои знания, силы, энергию, отдав их на служение рабочему классу, строителю социализма. Этот поворот был отражением общего крутого поворота советской интеллигенции в сторону партии и пролетариата, имевшего место в результате наступления социализма по всему фронту, поворота, явившегося итогом всемирно исторических побед в строительстве социализма, и недаром одним из исторических условий т. Сталина является условие внимательного и заботливого отношения к старым специалистам наравне с требованием создания собственной пролетарской инженерно-технической интеллигенции.

Необходимость установления более близкой и тесной связи с промышленностью, установления более конкретного руководства делом подготовки инженерно-технических кадров, необходимость специализации втузов – обусловили переход высших технических заведений из ведения Наркомпроса в соответствующие наркоматы. МВТУ перешло в ведение ВСНХ.

С 1929 г. вводится специализация с I курса, почти целиком отменяются лекции, вводится семинарско-групповой метод занятий, отменяются дипломные работы. Эти реформы проводятся с целью облегчения и ускорения прохождения студентом курса втуза и скорейшего обеспечения промышленности достаточным количеством новых и притом классово своих инженерно-технических сил. Вводится система занятий без отрыва от производства – это соединение учебы во втузе с работой на производстве обеспечивает и соединение теории с практикой. Поэтому 1929 год является для МВТУ годом введения вечерних занятий, организации вечерних групп, работающих без отрыва от производства. Годы 1928–1929 характеризуются для МВТУ ростом профессорско-преподавательского состава и его партийной прослойки. Так, на 1/Х 1928 г. в МВТУ было 625 преподавателей, из них профессоров 93, преподавателей 532; членов ВКП (б): профессоров 1, преподавателей 29. На 1/XII 1929 г. – профессоров и преподавателей 926; из них: профессоров 106, преподавателей 820; членов ВКП (б): профессоров 3, преподавателей 32.

В училище были установлены в результате активной борьбы за перестройку втуза, проводившейся под руководством партийной организации, твердые сроки пребывания во втузе (4 года вместо обычных 7), введено непрерывное производственное обучение (с коэффициентом 1:1) вместо существовавшей ранее случайной летней практики. Развертывается работа по внедрению в работу и учебу социалистических методов труда – соцсоревнования и ударничества. Издаваемая партийными и профессиональными организациями втузовская газета «Пролетарий на учебе» (теперь «Ударник»), являясь рупором общественности, оказывает активную помощь в борьбе за перестройку школы.

Разносторонняя забота о пролетарском студенте является показателем того колоссального значения, которое придавалось и придается ныне партией и правительством подготовке кадров. Это иллюстрируется теми видами обслуживания, которыми охвачен студент во время пребывания его во втузе: стипендия, общежитие, питание, медицинская помощь, библиотека, кино, курортное обслуживание. Весьма показательна, например, динамика роста расходов на одного студента МВТУ, падающих на стоимость его обучения во втузе, на стипендии, на содержание общежития и другие виды обслуживания. Если в 1914 г. на каждого студента расходовалось 37 р. 05 к., а в 1922/23 гг. – 73 р. 92 к., то в 1925-1927 гг. этот расход составлял 652 р. 23 к., а в 1928/29 гг. – уже 1105 р. 34 к. Как можно убедиться из этих цифр, между 1914 и 1928/29 гг. – «дистанция огромного размера», причем нужно отметить, что в советском МВТУ уже нет платы за обучение. Государство само отпускает громадные суммы на обучение пролетарских студентов. Двери высшей школы широко раскрыты для пролетариев, которым втуз обеспечивает все условия для нормальной учебы. Например, в 1931 г. МММИ было истрачено на государственную стипендию студентов 1 297 340 руб. Растет стоимость обучения студента: в среднем стоимость обучения одного госстипендиата в 1932 г. составляет 1222 руб., парттысячника – 2481 руб., профтысячника – 1967 руб.

С ростом училища росло и число его слушателей, и если в 1928 г. в МВТУ обучалось 6033 человека, то состав студентов с 1929 г. увеличивается до 7226 человек. Говоря о борьбе за пролетарский втуз, необходимо отметить чистку студенчества, проведенную в 1929 г. для проверки социального лица студентов и содействовавшую очистке рядов студенчества от пролезших во втуз и скрывавших свое истинное лицо белых офицеров, детей попов и белых генералов, детей кулаков и лишенцев.

1930 год завершает реконструкцию МВТУ в отраслевой втуз. Из училища были выделены три факультета: электротехнический, химический и инженерно-строительный, превращенные в самостоятельные институты – Московский энергетический институт, Химический институт и ВИСУ. Основной механический факультет МВТУ стал Механико-машиностроительным институтом им. Баумана (МММИ). Реконструированный втуз, призванный обслуживать одну (притом ведущую) отрасль промышленности – машиностроение, даже после отделения от него трех факультетов, остается одним из самых мощных основных институтов системы ВСНХ (а затем и НКТП) СССР. Его значение и удельный вес определяются тем, что он призван готовить пролетарские инженерно-технические кадры для «сердцевины» (выражение т. Сталина) тяжелой индустрии – советского машиностроения, которому принадлежит ведущая роль в завершении технической реконструкции народного хозяйства.

Следующие таблицы иллюстрируют рост количества учащихся МММИ по годам с подразделением их на студентов с отрывом и без отрыва от производства.

Анализ этих таблиц показывает: превышение числа студентов, обучающихся без отрыва от производства, по отношению к студентам дневного отделения, преобладание на дневном отделении рабочих и детей рабочих (81,1%), большой удельный вес партийно-комсомольской прослойки (74%) в группах с отрывом от производства. парт- и профтысячников на 1/Х 1931 г. было 465 человек (20,7%). Сталинский лозунг о создании своей научно-технической интеллигенции реализуется в выпусках инженеров за 1931 и 1932 гг. В 1931 г. институт окончили 203 человека, в том числе 5 женщин. По социальному составу они разделяются так: рабочих 125 (61,6%), крестьян и колхозников 13 (6,4%), служащих 62 (30,5%), прочих 3 (6,4%). Членов ВКП (б) 75 (36,9%), членов ВЛКСМ 30 (14,8%), т. е. около двух третей выпущенных инженеров – рабочие, больше половины выпущенных – члены партии и комсомольцы.

По специальностям выпущенные инженеры распределялись таким образом: «обработка резанием» – 69 чел.; «паровые двигатели» – 31, литейщиков – 22, дизелистов – 22, технико-экономическое проектирование – 18, «паровозы-тепловозы» – 13, инженеров по транспортным сооружениям – 11, металловедов – 5, специалистов по холодильным машинам – 7, «обработка давлением» – 4, текстильное машиностроение – 1.

В 1932 г. было выпущено 243 чел.: среди них 50 женщин, рабочих – 168, колхозников и крестьян – 21, служащих – 50, прочих – 4. Членов ВКП (б) – 128, членов ВЛКСМ – 34, т. е. партийно-комсомольская прослойка составляла уже 68,31%. По специальностям: текстильное машиностроение – 38, «обработка резанием» – 33, «обработка давлением» – 27, дизелистов – 20, литейщиков – 16, «паровые двигатели» – 16, производственное планирование – 16, «паровозы-тепловозы» – 15, «проектирование металлургических заводов» – 13, «точная механика» – 12, «холодильные машины» – 11, «транспортные сооружения» – 9, «технормирование» – 8, «насосы и гидротурбины» – 8.

Таким образом социалистическая промышленность только за последние 2 года получила от МММИ им. Баумана 446 инженеров, являющихся подлинно пролетарскими, крепкими советскими кадрами, инженерами – активными бойцами фронта социалистического строительства.

Постановление ЦИК СССР от 19/IX 1932 г. о высшей школе явилось историческим этапом и в жизни МММИ, явилось могучим рычагом для поднятия на громадную высоту качества инженерно-технических пролетарских кадров, на которых ложится громаднейшая задача реализации решений XVII Партконференции по завершению во второй пятилетке технической реконструкции народного хозяйства.

Реализация этого постановления с первых же шагов дала заметные результаты. Под руководством партийной организации вся общественность института активно включилась в работу по перестройке, взяв за основу социалистические, ударные темпы и методы труда, и нужно отметить в этом деле большую и ценную роль основных профессорских кадров института, живо откликнувшихся на постановление правительства и по-ударному включившихся в работу. Можно быть уверенными, что успешное завершение перестройки обеспечено. Наличие крепкой партийной организации, насчитывающей около 1500 человек, спаянный коллектив студенчества и профессорско-преподавательского состава тому порукой. Анализируя рост и работу МММИ с 1930 г., нельзя не отметить активной роли директора МММИ – тов. Цибарта, который своей деятельностью содействовал росту и развитию МММИ.

Итак, оглядываясь на путь, пройденный от Императорского технического училища до Московского механико-машиностроительного института им. Баумана, можно сказать, что это был тяжелый, но славный путь борьбы за подлинно пролетарский втуз: сильно было сопротивление классового врага, менялись формы этой борьбы, но в конце концов победа оказалась в руках пролетариата, да иначе и быть не могло. Велика, трудна и ответственна в этой борьбе была роль партийной организации училища, которая, начав с небольшой (по сравнению с многотысячной массой студенчества) партийной ячейки в 2–3 десятка коммунистов, с боями, тяжелыми и упорными, ведя за собой и поднимая всю массу студенчества, пришла к величайшим победам в борьбе на два фронта, и особенно с правой опасностью, имея ныне в своих рядах полуторатысячную когорту большевиков.

Велика заслуга парторганизации, которая сумела бо́льшую часть старой профессуры вырвать из враждебного стана и привести к ударной борьбе за пролетарский втуз, превратить их в активных строителей социалистической промышленности, имена которых ныне украшают доску почета и которые, осознав свою роль в деле социалистического строительства, превратили свой труд в «дело чести, дело славы, дело доблести и геройства».

На ответственнейших участках борьбы за первую пятилетку – на Магнитке, в цехах Горьковского автозавода, на тепловозных линиях среднеазиатских пустынь сдавали свой политический и технический экзамен инженеры – питомцы МММИ. Сдавали и выдерживали с честью. Вчера в седле, сегодня в аудитории, завтра в цехах отстаивает независимость Союза ССР студент МММИ, и крепкий коллектив института, спаянный единой волей и воодушевленный стремлением к победе, победоносно идет вперед под руководством коммунистической партии, ее ленинского ЦК и вождя мирового пролетариата, большевика большевиков – стального Сталина.

•  На страницу Адольф Августович Цибарт

•  На главную страницу сайта (Александр Круглов...)
•  На страницу Памяти Э.А. Абелевой
•  К Очерку 25 Волчкевича по истории МВТУ им. Баумана (об А.А. Цибарте в МММИ)