Свободолюбие и властолюбие

1

Свободолюбие и властолюбие по существу разнонаправленны.

Истинное свободолюбие – плод автономии личности, ее независимости от социальных иерархий; автономия значит право и способность управлять собой самому. «Царь в голове». Право личности на суверенность возможно тогда, когда она сама питает в себе все те общечеловеческие ценности, которые образуют достойного и сочувствующего другим человека, не нуждаясь для этого во властной опеке. Это значит – умеет культивировать в себе и при необходимости защищать и требования совести, и дорогие ей взгляды, и свое и чужое персональное достоинство – ведь все сие от начальства никак не зависит. «Для власти, для ливреи / не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи» – «вот счастье, вот права...» Тут естественно, что свободолюбие и для себя не желает никакой ни над кем власти – уже потому, что власть, если только это не прямое насилие и уголовщина, опять же предполагает несвободу от иерархий. А главным образом потому, что невозможно желать справедливости или равноправия лишь для себя одного, это был бы нонсенс.

Что до авторитарного (властолюбивого) иерархического сознания, то в нем «власть» и «ливрея», как это и звучит у Пушкина, являют собой две стороны одной и той же медали. То же изрек безусловный авторитет в этом вопросе, Наполеон: «Кто не способен подчиняться, не может и повелевать» (то и другое – участие в едином процессе функционирования иерархии). Чем выше взбирается человек по иерархической (властной) лестнице, тем меньше у него остается личной свободы, но для властолюбивого власть над другими, лицензию на кусок которой он получает от иерархии в обмен на власть на собою самим – это его форма «свободы» и есть. «Свобода», распространяющаяся не столько на свою, сколько на чужую волю. Что до вопросов совести, ответственности, цели существования – это, в противоположность идее моральной автономии личности, для авторитарного человека лишь форма вписанности в иерархию, послушания власти. Которая, конечно, озабочена общественной моралью уже потому, что ей нужен в своих подвластных «порядок» (а на высших этажах власти, для «божественных цезарей», морали, естественно, уже не существует, ибо тут нет подчинения).

Подлинное свободолюбие с авторитарностью (властолюбием) не может иметь ничего общего.

2

Но есть и другое свободолюбие, в корне отличное от описанного, хоть до поры до времени бывающее чрезвычайно на него похожим – с тайной пружиной в виде неудовлетворенного и примитивного властолюбия. Тут их направление, по существу, одно. Сначала – дайте такому «свободолюбивому» его свободу, а потом – отдайте ему же и свободу других. Это продукт того же авторитарного сознания, только ощутившего себя в недостойной, обидной позиции, и – за неимением у властей предержащих достаточной силы для того, чтобы задавить всякое недовольство – бунтующего.

Из тех, кто живет своей непокорностью деспотизму, как показывает кровавый революционный опыт всех времен и народов, вырастают самые ужасные деспоты, многократно превосходящие в жестокости тех деспотов, против которых они боролись и притом говорили очень правильные (похожие на правильные) слова о свободе личности. Косвенным признаком такого вектора развития «непокорных» служит то, например, что авторитарность («деспотизм») существующих властей ими несусветно преувеличивается (чтоб далеко не ходить за примером – Путин приравнивается к Сталину, и все такое). И есть притом один особенный, очень характерный и интересный психологически признак – «карнавал», манера систематического тотального глумления. Глумления над людьми и их ценностями как эстетика и стиль жизни. Эта манера отражает то, что естественные моральные установки (сбережение интимного, уважение к чужой личности, почтительная терпимость к тому, что для нее свято, презрение к потребительству, естественные чувства к родине и пр.) не являются для наших защитников личности общечеловеческими и соответственно личностными, а воспринимаются, совершенно в духе авторитарного сознания, частью навязываемых властью социума пут. Которые, за неимением возможности самим властвовать, следует систематически рвать – в данном случае глумиться. Повторю, «карнавал» – отрыжка авторитарного сознания, в котором свобода личности отождествляется с безобразием; специфика в том, что это отождествление принимается и теми, кто сам борется будто бы за свободу личности. – Вот эту «карнавальную» фазу мы сейчас наблюдаем в нашем псевдокультурном сообществе. Как иначе объяснить идентификацию свободолюбивой (псевдосвободолюбивой) протестной «элиты» со всякими там «пуськами», перенесшими сцены из самых грязных публичных домов в публичное пространство; или с «Шарли» с их идиотскими дрянными картинками, достойными стен уличных сортиров; как понять, что провозглашаемая ценность личности выражается у них в стремлении эту личность всячески попирать в других (скакать и галдеть у них в храмах, демонстративно ловить там покемонов и вплетать в церковные песнопения матершинные фразы, раздавать презервативы и танцевать тверк у военных мемориалов и т.д.); как уместить в голову, что не просто минимально образованный человек, а предполагаемый «элитный» интеллигент вдруг перестал отличать такую вещь, как творческая интерпретация режиссерами классических пьес, от внедрения в эти пьесы бредовых домыслов, от которых классик в гробу бы перевернулся, вплоть до похабщины, не допускаемой ни в каком общественном месте (кроме театров и кинозалов), и умышленных святотатств?.. Мера этого безумия – это мера того насилия над всеми нами, которое нам грозит, если они дорвутся до того, чему, видимо, тайно завидуют, – до власти. Демонстративное насилие над здравым смыслом – принципиальная готовность сломать вам голову и буквально.

(Последнее, конечно, не есть только смутное опасение. Миллионы «постсоветских» русскоязычных уже испытывают тяжелую руку «свободолюбцев» на собственной шкуре. Так на Украине из особо глубокого либерализма вылупился откровенный, пошлый и жестокий фашизм – с глорификацией палачей Бандеры с Шухевичем, с узаконенным этноцидом – лишением коренного населения его языка, – с бомбежками сел и городов, с физическим сожжением «колорадов»...)

Александр Круглов (Абелев). Сентябрь 2016

Что такое глумление? | Что такое снобизм? | Бандера как апофеоз рукопожатности

На следующую страницу
На предыдущую страницу
На главную страницу

Сайт управляется системой uCoz